Муж для Красной Шапочки. Кира Фарди

вылезло из своих гнезд.

      Самолет я посадил без проблем, пассажиры даже не поняли, что случилось и почему в иллюминаторах мелькают одни и те же пейзажи, а вот перепуганный экипаж пережил несколько неприятных минут.

      Неполадку быстро устранили, но, сами понимаете, обратный рейс мы выполняли уже с некоторым напряжением. Авиалайнер набрал высоту и занял свой воздушный эшелон. Теперь можно и расслабиться, а тут это!

      Расслабились, называется!

* * *

      Хуже томительного ожидания может быть только запор… или приставания Ларисы. Я весь извелся от неизвестности: то на дверь поглядывал, то прислушивался к звукам. Когда вернулся второй пилот, он держался за живот от смеха и не мог говорить. Я чуть не двинул ему по сопатке за несознательность.

      – Ну, что там? – не выдержал я.

      Икая и всхлипывая, Стас выдохнул:

      – Там бабульки!

      – Какие бабульки? Ты о чем?

      – Обычные бабушки, ха-ха-ха! – он снова заржал, как конь.

      – Да, говори уже нормально! Мне не смешно!

      – Представляешь, ха-ха… – надрывался Стас, – бабульки напились… Бабульки!

      Стас рассказал, что в Лондоне в наш самолет сели три подруги-россиянки. Они прилетали туда на встречу и теперь возвращались домой. Дамы весьма преклонного возраста, самой младшей из них – семьдесят пять лет. Бабушки были уже порядком подшофе, а тут еще в Дьюти Фри прикупили дорогого коньяка и втихаря распили его в салоне.

      Хитрые старушки попросили во время раздачи кока-колу и добавили в стаканчики алкоголь. Никто и не заметил, даже соседи. Но потом крышу бабкам снесло основательно. Старушка с кудряшками, как у племенного барашка, сидевшая с краю, позвала к себе стюардессу и заявила, потрясая пальцем:

      – Милочка, передай водителю, чтобы скорость прибавил. Домчал нас с ветерком.

      – Простите, но у нас скорость семьсот километров в час, – вежливо ответила Наташа, которая пришла на вызов.

      – Сколько? – бабулька вытаращила глаза и схватилась за сердце.

      – Семьсот, – повторила Наташа с ужасом понимая, что зря она это сказала.

      – Как семьсот? – закричала вторая женщина, элегантная дама в белом жакете. – Вы нас убить хотите? Немедленно откройте окно! Я покурить хочу перед смертью!

      Дама перегнулась через третью подругу, которая сладко дремала у борта, и стала колотить кулаком в иллюминатор.

      Пассажиры, услышав стук и слово «убить», зашевелились. Только люди, сидевшие в соседних креслах, понимали, о чем идет речь. Остальные отреагировали на страшное слово.

      – Убить? Кого убить? – понеслось по рядам.

      Началась паника. Люди вставали со своих мест, кричали и требовали немедленно навести порядок. Со всех сторон неслись голоса:

      – Как можно пускать пьяных в самолет?

      – Девушка, куда вы смотрели?

      – Звоните в полицию!

      – Какую полицию? Ты что, дурак? Где они тебе возьмут в небе полицию?

      – Надо же что-то делать! Что они стоят, как безмозглые куклы, и улыбаются?

      – А