Последние дни Пангеи. Первое чувство. OGO

Пангеи и наставления предков напутствуют устраивать промыслы только на безобидных существ – вопрос, который не давал ему покоя. К тому же это была его первая охота, и Салас совсем ещё не разбирался в охотничьих делах.

      Радон – старший дозорный и родич Саласа – понимал, что настало время отпрыску испытать себя на тропе охотника в роли загонщика. Юнцу светила третья сотня Лун, и он вот-вот должен был познать в себе чувства Заврини – глаза и предчувствие, что достались первым людям от разумных предков. Шаман Валл одобрил просьбу и взял юнца в отряд под присмотром Таро. Валл, конечно же, знал о предвзятом отношении Саласа к травоядным ящерам, но был уверен, что Большая Охота сделает из него настоящего мужчину! Если он справится с загоном, то в следующий раз быть ему помощником в дозоре. А дальше – вольным охотником. Сможет он, если захочет, покидать поселение без ведома вожаков, а там, на вольной охоте, возмужает и познает предчувствие и способность видеть. Видеть глазами рептилий.

      Четыре дня отряд шамана рыскал по незнакомым тропам лианового леса в поисках добычи и постоянно выходил то на Стервятников, то на мелких хищников. Но первые люди и тех, и других обходили стороной. Сегодня же удалось выследить Длинношеего, и Саласа это расстроило. Ему очень нравились эти создания, а захватывающие истории бывалого ловчего Хорда о травоядных гигантах и вовсе вызывали странные чувства привязанности к подобным рептилиям. Но юнец понимал, что Большой Охоте быть. И молодые следопыты из отряда в случае провала с загоном просто-напросто засмеют его. Или ещё хуже – Валл или вождь при всех у костра начнут свои россказни о неудачной охоте одного из загонщиков. А Саласу хотелось этого меньше всего.

      Таро – опытный ловчий, загнавший не одного гиганта, был хладнокровен и непоколебим. Он старался пропускать порывы юнца мимо ушей и не отвлекаться. Тем более на нем лежала ответственность за ребёнка, каковым Таро считал Саласа, а заодно и всех тех, у кого вместо шрамов на теле и лице были бесполезные рисунки бытия и надуманных побед над ящерами. Да, плотоядные часто нападали на непостоянные стойбища, но с давних времён шаманы и прожившие тысячи лун твердили: «Жить в гармонии – замысел Пангеи! Травоядные – дар нам в утробу, чтобы существовать в этом мире. Хищники же и Стервятники – вечные хранители равновесия Её обители. А первые предки наши, Разавры, не принявшие Заврини, не поддавшиеся воле создателя и обреченные быть бездушными – напоминание первым людям о том, кто они есть сейчас и кем они были. Убивать плотоядных и обреченных ради спасения жизни людской – благое дело! А ради пищи или корысти – равносильно убийству себе подобного!». И Таро беспрекословно чтил наставления и заветы мудрых.

      – Мы ведь можем охотиться на Разавров или хотя бы на Рапторов? – негодовал подросток.

      – Ты ведь знаешь, Салас, что не можем, – ответил Таро. – И Её воля – это не единственная разумная причина. Травить крупного ящера гораздо практичней, чем вылавливать мелких Рапторов десятками, тем более