В музее музы музицировали. Китайская пудреница. Антонина Валериевна Титова

напоминающего предметы дамского туалета. Расстроенные они вышли на улицу. Тимоха от досады готов был кричать на всю улицу. Он, конечно, пообещал своей новой подружке, что обойдёт все магазины. Легко сказать! А как выполнить обещанное, если твой родной город, в котором ты знаешь каждый закоулок, вдруг стал чужим и незнакомым? Куда теперь идти? Пока мальчик стоял и размышлял, Есения вдруг сорвалась с места и побежала снова к Торговому Дому «Кунст и Альберс».

      – Стой, ты куда? – закричал Тимоха и бросился вслед.

      – Я хочу есть и не могу больше терпеть! – воскликнула девочка, забегая в магазин. Они снова пробежали через все отделы и остановились возле прилавка с поразительным, сногсшибающим ароматом.

      – Дяденька, сжальтесь над нами, пожалуйста! – запричитала Есения. – Мы сегодня приехали в Ваше село, и у нас украли все деньги и вещи. Мы очень устали и хотим есть. Не могли бы Вы дать нам Ваших чудесных колбасок?

      – Я весьма сожалею, – ответил бородатый продавец, – Но ничем не могу вам помочь. Советую вам обратиться в полицейскую управу. А колбаса отпускается только за деньги.

      – Дяденька, ну пожалуйста! – включился в игру Тимоха. – Моя.., – мальчик замешкался, прикидывая кем представить свою новую знакомую – …сестра скоро потеряет сознание от голода, сжальтесь над ней, пожалуйста!

      – Ничего не могу для вас сделать! – продавец был непреклонен. – И я бы попросил отойти вас от прилавка! Вы мешаете покупателям выбирать товар!

      – Но ведь здесь никого нет! – возразила Есения.

      – Они просто конфузятся подойти, опасаясь, как бы попрошайки не обчистили их карманы!

      – Да как Вам не стыдно?! – воскликнул мальчик.

      – Да как у Вас язык повернулся такое сказать? Какие мы Вам попрошайки, мужчина? Имейте совесть! – возмутилась девочка.

      Заслышав шум, покупатели из других отделов начали оглядываться. Постепенно вокруг начала собираться толпа зевак, которым было интересно, чем закончится это представление. Ребята уже и сами были не рады, что затеяли всё это, и не знали, как поступить дальше: ретироваться с позором под насмешки зевак или продолжить скандалить? Но очевидно было одно: продавец теперь ни за что не подаст им даже заветренного куска. Неожиданно к ним приблизилась миловидная женщина лет тридцати пяти в изящной шляпке, коротком пальто с меховой опушкой и длинной черной юбке. Женщина очаровательно улыбнулась ребятам и сказала мелодичным голосом:

      – Какие прелестные дети! Бедняжки! Несладко вам, должно быть, пришлось!

      С этими словами дама раскрыла свою бархатную сумочку, расшитую бисером, достала оттуда монетку и вложила Тимохе в ладонь. Это оказалась монета достоинством в двадцать копеек. Потрясенный тем, что им все-таки удалось хоть кого-то разжалобить, и не понимающий, сколько можно купить на данную сумму, Тимоха молча протянул монету продавцу. Тот невозмутимо, словно и не было никакого скандала, взял двугривенный и отвесил ребятам две небольшие колбаски, завернув их в бумагу. Мальчик был настолько потрясён, что даже