Слепая ревность. Наталья Шагаева

разбирается в «наших отношениях» он сам, но я молчу, кусая губы.

      Бабуля у меня мировая. Ей семьдесят три года, но выглядит она моложе. Бабушка у нас вообще берет от жизни все. Путешествует, состоит в фонде помощи больным детям, очень много помогая и общаясь с каждым подопечным лично. У нее короткая стильная стрижка пепельного цвета, татуаж бровей и губ. Одевается бабуля круче меня – в стильные спортивные костюмы оверсайз, учит испанский, французский и слушает современную музыку. Кто-то может назвать это старческим маразмом, но я хочу быть такой же в ее возрасте.

      – Ладно, давайте за стол! – командует бабуля, хлопая в ладоши, и берет меня под руку, призывая сесть рядом с ней.

      Пока все рассаживаются и нам приносят закуски, бабуля наклоняется, убирая мои волосы за ухо.

      – Я надеюсь, ты уже влюбилась в какого-нибудь несносного мерзавца и послала Родиона подальше? – шепчет она мне.

      – Нет, – усмехаюсь, качая головой.

      – А зря. Знаешь, у нас в фонде есть один молодой и талантливый доктор. Вот такой мальчик, – поднимает палец вверх. – Поехали завтра со мной, познакомлю.

      – Нет, спасибо, – качаю головой.

      – Варвара, ты скучна и слишком серьезна для своего возраста, поэтому тебя и сватают старому солдату, не знающему слов любви.

      Прыскаю от смеха, посматривая на Родиона.

      – Хватит шептаться! – одёргивает нас отец.

      – А ты нам не указывай, – фыркает бабуля. – Выключи солдафона дома. Мы не твои подчинённые.

      Папа замолкает, сжимая губы. Бабуля у нас такая. Нам падают тайский салат с манго, рукколой и креветками. Немного острый, но вкусно. Бабушка недовольно ковыряется в тарелке.

      – А что, нормальной еды у нас в доме нет? Пирогов, оливье, в конце концов? Мне эта трава осточертела, – бабушка отодвигает от себя тарелку и ест сыр, щедро поливая его медом.

      – На горячее у нас лосось на гриле и овощи, – сообщает отец. – Это правильная еда. Нельзя так питаться в твоем возрасте, мама.

      Нет, отец прав, от питания много зависит. Он сам подорвал своё здоровье в армейских столовых и на сухих перекусах. Но бабуле все равно.

      – Налей мне вина, – бабушка протягивает бокал Родиону. – Я лучше проживу еще несколько лет, наслаждаясь вкусной и вредной едой, чем очень долго на траве. Я не корова, – фыркает бабуля.

      – Ладно, сменим тему, – смягчает отец, переключая внимание на меня.

      – Как твои дела? Не надоело еще в секретаршах бегать?

      – Нет, – качаю головой. Началось.

      – Ну побегай, раз так хочется, – снисходительно разрешает мне отец.

      – Ну, спасибо, – недовольно отзываюсь я.

      – Не нужно так реагировать, разве я не иду тебе на уступки и не потакаю твоим капризам?

      – Папа, давай не будем снова это обсуждать?

      – Александр! – одёргивает его бабуля. – Отстань от девочки. Все она правильно делает. Радоваться надо, что такую дочь воспитали, а не, прости Господи, гламурную курицу.

      – Так я радуюсь, – недовольно разводит руками мой отец.

      Настроение