Мы слишком много работаем. Наталья Никольская

трубка ваша неисправна! Если сейчас не позеленеет – значит, ваша правда! Плачу штраф – и нема базаров! А если позеленеет – вы меня отпускаете!

      Инспектор почему-то отказывался дыхнуть в пресловутую трубку. Они с Дрюней долго и нудно препирались, пока наконец инспектор осторожно не коснулся трубочки губами. Она моментально показала, что в крови инспектора наличествует алкоголь!

      – Вот! – торжественно произнес Дрюня, поднимая вверх большой палец. – Я же говорил – сломалась. Ничего страшного, просто техника устарела. Вы попросите, чтобы вам ее обменяли на новую, а то безобразие какое-то получается. Какой-нибудь нахал вполне может подумать, что вы тоже выпили, находясь на посту! – закончил Дрюня, глядя на инспектора совершенно невинными ясными глазами.

      Выражение лица инспектора в этот момент, думаю, не смог бы передать сам Ван Гог. Он стоял ошеломленный, то открывая, то закрывая рот, потом, замахнувшись на Дрюню своей «сломанной» трубкой, прошипел:

      – Ну, паразит, если еще раз ты мне попадешься – пеняй на себя! А теперь вали отсюда, пока я тебя в снег не втоптал!

      Дрюня не стал дожидаться повторного предложения и, быстренько запрыгнув в машину, завел мотор и поехал. Скорость он на этот раз выдерживал самую нужную. Вслед Дрюниному драндулету полетела пресловутая трубка и упала в снег.

      – Ну как? – повернувшись ко мне, сверкнул Дрюня зубами.

      – Чего – как? – с трудом проговорила я, толком ничего не понявшая: меня мутило.

      – Видала, как я его? Так с ними и надо!

      В этот момент мы уже подъезжали к офису Кирилла.

      – Дрюня, сколько времени? – промямлила я.

      – Половина второго, – ответил он.

      – Боже мой! – ко мне сразу же вернулась прыткость. – Мы же договаривались с Кириллом на час!

      – Ну и что? – беспечно пожал плечами Дрюня. – Подумаешь – полчаса раньше, полчаса позже. Ерунда! Не может подождать бывшую жену, что ли?

      – Это тебе ерунда! – простонала я, выскакивая из машины и залетая в офис.

      Как назло, не работал лифт, и мне пришлось подниматься пешком. По дороге я успокаивала себя.

      Ну и что, действительно? Ну, опоздала слегка – могут быть у меня свои дела непредвиденные? Можно подумать, один Кирилл такой деловой! В самом деле, не может подождать бывшую жену, что ли?

      Накрученная невыветрившимся из головы алкоголем, Дрюниными словами и собственными убеждениями, я вошла в приемную.

      – Привет, – бросила я секретарше Леночке, сидевшей на своем крутящемся стульчике и старательно красящей губы.

      – Ольга Андреевна! – всплеснула она руками. – А мы вас уже и не ждали! Кирилл Александрович весь изнервничался, потом рукой махнул – не придет, говорит, наверное, уже. А сейчас к нему нельзя, у него деловая встреча, и он строго-настрого запретил кого бы то ни было пускать.

      – Даже меня? – изумленно спросила я.

      – Вас… особенно, – понизив голос и глядя в сторону. проговорила Леночка и просительно добавила:

      – Вы приезжайте завтра, хорошо? Кирилл Александрович весь день будет на месте.