Чуду не слабо. Екатерина Анатольевна Горбунова

Хочется жить с кличками – пусть живут. А у нее своя жизнь и свои правила.

      – И вообще, может у нас на другие дни планы. Да, Алекс?

      Тот вытаращился на нее и покраснел. У него на лбу прямо явственно читались отговорки, которые он силился придумать. Пока ему это не удалось, Рада, понимая, что не вынесет еще одного унизительного момента, приклеила на лицо улыбку и выпалила:

      – Да, шучу я, расслабьтесь! – и прикрыла шею рукой.

      Внутри грызло какое-то противное чувство. Она пока не поняла, что именно, как его обозвать и обозначить, но девушка через силу держала лицо. Ей с детства говорили: никогда не показывай своих истинных чувств, люди их не поймут и не оценят, а вот потом использовать против тебя могут. Вот она и научилась.

      Глянула на девчонок с показной задоринкой в глазах и предложила, в полный голос, чтобы услышали все:

      – Такой вечер хороший, снег хлопьями падает, может, погуляем? А то потом ваши репы, преподы начнут звереть, и на улице скоро размазня начнется.

      – Я – пас! – отказался Артем, быстро вскинув руки. – Мне завтра Три-Д-проект сдавать.

      – И я, если только до остановки провожу, – поддержал его Алексей.

      Он-то что? Совсем намеков не понимает?

      Рада постаралась, чтобы улыбка получилась грустной-прегрустной.

      –Ну, хоть до остановки, – согласилась смиренно.

      Другие парни: Юзов, Ольховский и Толстый – промолчали.

      В итоге, гулять пошли, конечно, с ними. И если поначалу Рада играла роль оставленной парнем девушки (не по-настоящему, конечно, оставленной, наверняка, исключительно потому, что у него есть неотложное дело), то потом развеселилась. В конце концов, реально, весело подхватить на варежку снег и пульнуть его в кого-нибудь, особенно, если этот кто-то уворачивается, и сам так и норовит затолкать холодный комок за шиворот! Нахохоталась и надурачилась от души.

      Девчонки, кстати, тоже. Нику Ольховский вообще в сугроб усадил, а когда она сделала вид, что обиделась, забрался рядом. Вот почему они не вместе? Не пришлось бы пялиться на Алексея.

      Толстый и Елка тоже дурачились вовсю. Орали, визжали, как резаные, шугнули каких-то ребятишек, припозднившихся во дворе.

      Потом их компанию облаяла какая-то мелкая псинка на поводке. Ребята воодушевленно принялись ее еще больше дразнить, чем жутко разозлили хозяйку «страшного зверя», которая в сердцах назвала всех полудурками и наркоманами и пригрозила полицией.

      Пришлось убегать. Демонстративно, с улюлюканьем. И как раз до дома Рады. Она остановилась у своего подъезда:

      – В гости не зову.

      – Ну, вот, – картинно обиделся Юзов. – А мы так надеялись на чай, кофе, потанцуем.

      – Обломись, – усмехнулась девушка.

      Махнула, прощаясь, и заскочила в подъезд. Все-таки жаль, что у нее нет слуха. На репетиции лишний раз не походишь – скучно. Придется что-то придумывать еще, чтобы примелькаться в сознании Алексея. Просто каждый раз приходить и заниматься своими делами – абсурд. Вот еще раз заявиться, поближе