Шурави, или Моя война. Александр Леонидович Аввакумов

не понял. Виктора попросили выйти из кабинета и обождать в коридоре. Ждать пришлось недолго.

      – Абрамов, – позвал его Марченко.

      – Комиссия парткома базы специального назначения КГБ СССР, рассмотрев ваше заявление о приеме вас в члены КПСС, решила удовлетворить вашу просьбу. С настоящего момента, вы, Виктор Николаевич Абрамов, являетесь членом КПСС. Поздравляю вас. Членский билет получите у меня через час, – произнес парторг и крепко пожал ему руку.

      Вслед за ним ему пожали руку Марченко и Богданов. Все это происходило словно во сне. Он вышел из кабинета и в дверях столкнулся с Павловым.

      – Ну, как? – спросил тот Виктора.

      – Вошел беспартийным, а выхожу коммунистом.

      – Поздравляю, – улыбаясь, произнес Павлов и скрылся за дверью.

      ***

      Утром отряд перебросили на военный аэродром под Термезом, где они целый день занимались погрузкой снаряжения в самолет АН–76. Загрузив тяжелую технику и боеприпасы, бойцы стали грузиться сами. Вместе с ними летели еще несколько групп военных и спецназа. Все молча, взирали друг на друга, не решаясь нарушить инструкцию, запрещающую общение. Наконец «Антошка», надрывно ревя двигателями, оторвался от взлетно-посадочной полосы и стал подниматься вверх, где разливалось голубое, словно море, небо.

      Абрамов сидел рядом с Марченко и, закрыв глаза, вспоминал прежнюю жизнь, которая осталась где-то там, за бортом этого огромного самолета. Чуть покачиваясь и ровно гудя моторами, воздушный корабль уносил Виктора вместе с друзьями в неизвестность. Незаметно пересекали границу СССР: наши города и населенные пункты сверкали бисером огней, а впереди маячила темнота, от вида которой становилось как-то не по себе. Когда справа по борту самолета взошла луна, стало немного светлее. Посреди самолета черными глыбами виднелись пришвартованные БТР–70 и боевые машины пехоты

      – Ребята, горы, – произнес кто-то из военных.

      Внизу немыслимыми разноцветными огнями засверкали ледники и снега.

      – Вот тебе и юг, – произнес все тот же голос, – снега больше, чем у нас в Мурманске.

      Толкая друг друга, все прилипли к иллюминаторам. Виктор тоже не удержался от всеобщего соблазна и посмотрел.

      «Вот это красота», – невольно подумал Абрамов и взглянул на дремавшего Марченко.

      Никто из них тогда не знал, что пройдет всего несколько дней, и они будут проклинать эти горы самыми страшными словами. А пока, Виктор, навалившись на плечо своего командира, любовался ими. В самолете снова стало тихо. Кто-то дремал, кто-то шепотом переговаривался между собой. Прямо по курсу они заметили светлую точку, которая постепенно увеличивалась в размерах. Борт качнулся, и самолет пошел на посадку. Светящаяся точка вытянулась в полосу посадочных огней, которые стремительно понеслись навстречу транспортнику. Через мгновение шасси ударили по бетонке. Двигатели взревели, и стали резко сбрасывать обороты. Самолет, подрагивая крыльями на небольших выбоинах, резво побежал по посадочной полосе. Затормозив, свернул в сторону, освобождая место другим самолетам. Откинулся аппарель