Шурави, или Моя война. Александр Леонидович Аввакумов

раз не хочешь говорить, настаивать не стану. Могу сказать только одно, не загони себя в угол. Из угла для бойца лишь один выход – самострел. Мне бы не хотелось отправлять в Казань цинк с твоим телом. Пожалей мать.

      – Я думаю, товарищ командир, что до этого не дойдет.

      – Вот и хорошо, Абрамов.

      Виктор кое-как отсидел занятие по политической подготовке. Преподаватель в очередной раз докладывал им о политической ситуации в Афганистане. На занятии его клонило ко сну, и он, закрыв глаза, мгновенно засыпал на какие-то доли секунды, а затем, открыв от испуга глаза, таращился на преподавателя с надеждой, что он ничего не заметил. На занятии по технике минирования, на котором, как нигде, нужна большая сосредоточенность, Абрамов понял, что не может ввернуть взрыватель в корпус противопехотной мины. Пальцы рук словно одеревенели и не слушались его. Он долго возился с взрывателем, пока на него не обратил внимания преподаватель.

      – Абрамов, что с вами?

      – Не знаю, товарищ инструктор. Пальцы будто не мои, не слушаются.

      – Плохо, Абрамов, плохо. У минера пальцы должны быть такими же гибкими и чувствительными, как у пианиста или хирурга. Запомните, при минировании или разминировании любое неловкое движение может привести к гибели не только сапера, но и его товарищей. Вы поняли меня, Абрамов?

      – Понял, товарищ инструктор, но пальцы все равно не слушаются.

      Он посмотрел на Виктора и предложил ему покинуть класс. Абрамов встал из-за стола и, взглянув на лица сослуживцев, направился к двери.

      ***

      Всю следующую неделю Виктор провел на полигоне. Они упражнялись в стрельбе из всех видов современного оружия, в том числе из крупнокалиберных пулеметов, установленных на БТР и боевых машинах пехоты.

      До базы, где дислоцировалось подразделение спецназа, было километров сорок, если не больше, и поэтому начальство приняло решение разместить их в палатках по четыре человека. Вместе с Виктором в палатке жил Марченко.

      Командир оказался не только хорошим человеком, но и великолепным рассказчиком. Он много рассказывал им о Вьетнаме, Анголе, где ему приходилось бывать в качестве военного советника. Незаметно для себя Виктор по-настоящему привязался к нему. Он стал для Абрамова настоящим кумиром, которому он пытался подражать во всех своих делах и поступках. Марченко, помимо того, что обладал хорошими физическими данными, оказался еще и отменным стрелком. Наблюдая за ним со стороны, Виктор невольно завидовал ему белой завистью и всячески стремился научиться так же как он, превосходно владеть оружием. Оставшись как-то с ним вдвоем на стрельбище, Абрамов задал ему вопрос:

      – Товарищ командир, расскажите, что вас заставило заняться стрелковым спортом? Я заметил у вас на куртке значок Мастера спорта.

      Не знаю почему, но его вопрос почему-то смутил Марченко. Посмотрев на него, он улыбнулся и начал рассказывать.

      – Ты прав, Абрамов, я действительно мастер спорта по армейскому многоборью, в программу которого входит и стрельба. А заставил меня заняться этим случай, произошедший со мной