Мэллори. Джеймс Хедли Чейз

Корридон знал, что он для нее всегда был кумиром. Он давно покорил ее сердце, правда, это ему не многого стоило.

      Эффи… Шесть лет назад Цани подобрал ее на тротуаре у дверей своего клуба. Поскольку она наотрез отказалась говорить о своем прошлом, нетрудно было догадаться, что она убежала из дому. Тогда это было маленькое, жалкое создание, умирающее от голода, грязное, с большими зубами, видневшимися из-под заячьей губы. Цани нашел выход, устраивающий обе стороны: ему требовалась кухарка, а так как никто не разыскивал девчонку, он предложил ей остаться у него и теперь нещадно эксплуатировал, как и всех своих служащих.

      – Добрый вечер, мистер Корридон, – тихо проговорила девушка.

      Цани злорадно усмехнулся, заметив ее смущение. Его смешило, что Эффи по уши влюблена в Корридона.

      – Поднимись вместе с ним в свою комнату. Он хочет посмотреть в окно или еще Бог знает куда.

      Следуя за Эффи, Корридон прошел через бар и попал в плохо освещенный коридор. Едва только за ними закрылась дверь и не стало слышно голосов, он поймал девушку за руку и притянул к себе.

      – Ну как, Эффи, ты довольна, что снова видишь меня? – с улыбкой спросил он. – Ты, конечно, будешь возражать, но я держу пари, что за все это время ты и не вспомнила обо мне.

      – О, что вы, совсем наоборот! – пылко запротестовала она. – Я никогда вас не забывала! Клянусь! Только… я не надеялась снова увидеть вас.

      – И ошиблась! Мне тоже не хватало тебя, Эффи!

      Он рассматривал ее, держа за руку, и неожиданно понял, что ему действительно не хватало ее.

      – Как ты изменилась! Как в сказке. Честное слово, ты стала настоящей красавицей.

      Она закрыла ладошкой верхнюю губу.

      – Не надо так говорить… Это неправда.

      – То, о чем ты сейчас подумала, ничего не значит. Мы все устроим, только подожди. Ты мне веришь? – Неожиданно ему в голову пришла мысль, и, не думая о последствиях, он продолжал: – Я знаю парня, который может помочь тебе. Ты будешь довольна! Как только у меня появятся деньги, мы этим займемся. Ждать осталось совсем недолго, месяц или чуть больше.

      Но едва только он закончил эту прекрасную речь, как тут же пожалел о своем легкомыслии. Он часто поддавался таким безотчетным порывам. Не далее как на прошлой неделе он вручил пятифунтовый билет старушке, которая торговала белыми цветами: ему хотелось увидеть ее лицо в тот момент, когда она осознает свое незапланированное богатство. В тот же вечер возле Театра Стренда он заметил бедно одетую пару, которая тоскливо разглядывала фотографии артисток. Он купил им два билета в ложу и удалился, широко улыбнувшись при виде двух ошеломленных лиц. Но на этот раз ему не следовало поддаваться благородному порыву, и преданность, которую он прочитал в глазах Эффи, лишь усилила его замешательство.

      Она беспредельно верила ему. Во время войны, когда его часть стояла в Лондоне, он почти все свободное время проводил в «Домино-клубе» и, к большому неудовольствию Цани, нередко заходил на кухню поболтать с Эффи и даже помогал ей мыть посуду. Он делал это не только из жалости – ему приятно было собственное