Госпожа и её Владелец. Татьяна Сторм

вонзился в незнакомца, вырезал его по контуру и вставил всё в тот же средиземноморский интерьер. В её фантазиях этот нелепый питоновый гость заявился на итальянскую вечеринку в числе избранных, тогда как она, Зарина, вынуждена довольствоваться днём рождения гольф-клуба. К ужасу своему, Госпожа обнаружила, что под жакетом этого пижона скрывается тёмная рубашка с нарисованными на ней лимонами, и эти пупырчатые светофорные цитрусы будто сигналили ей: «Приготовься!» К чему – Зарина не знала, но уже чувствовала в себе силы совершить что-то демонстративное: либо громко покинуть клуб, оставив их всех на вилле, – пусть радуются! Либо разбить пустой фужер от шампанского, так чтобы осколки взлетели до потолка и обсыпали всех вместо конфетти, либо плюнуть в смеющиеся лица, при этом кандидатурой на разовый залп назначалась Рындина в своей диадеме, но утереться должен был весь бомонд…

      Последний сценарий имел все шансы осуществиться: от вида лимонов у Госпожи накопилось столько слюны, что если бы Полина не подала Госпоже новый бокал шампанского, а та не отпила бы из него глоток, достаточно большой, чтобы смыть и саму субстанцию мести и намерение её использовать, то обществу пришлось бы на себе испытать, что такое девятый вал Айвазовского. Но Госпожа сделала глоток (о, Полина, твой тихий подвиг воспет!) и улыбнулась своей фирменной улыбкой, получившейся ещё более фирменной и лучезарной, чем обычно, так что остаётся лишь сожалеть, что в этот момент не было сделано селфи или иной портретной съёмки, набравшей бы – вне всяких сомнений – не менее ста тысяч лайков и ещё пятьсот сверху. Внезапная перемена в лице подруги – от горя к радости, от ненастья к теплу – вдохновила Полину на следующий тост, и второй глоток, выпитый Госпожой за «прекрасный вечер с прекрасными людьми», закрепил успех первого. Однако краем глаза Зарина продолжала следить за Димой Димой и незнакомцем. Те прошествовали к камину, где заседала мужская компания, настолько весёлая и громкая, что их оживлённая речь и взрывы хохота вызывали анаболические вибрации в две тысячи четыреста пятьдесят баллов по шкале Дэвида Хокинга, так как транслировали радость (540 баллов), храбрость (200), готовность (310), гордость (175), принятие (350), желание (125), логику (400). Вибрировали также навесные потолки, пол и плинтусы. Разговоры велись об охоте, рыбалке, сафари, гольф-полях, теннисных турнирах, далее обсуждались планы на зимний отдых. Фигурировали французские Межеф, Куршевель, Вальморель, Вальгардена, Валькларе, швейцарские Санкт-Мориц и Церматт, а также австрийский Ижгль, немалая группа собралась в Сочи, одна парочка – на Карибы, другая – в Маями, затем немного поговорили о кредитах, биткоинах, гражданствах, потом коснулись искусства (несколько раз до Зарины донеслось «Антиб утром», что, скорее всего, относилось к картине Моне), но полностью проигнорировали чистую поэзию. Несмотря на отсутствие последней, кто-то всё же предложил разжечь камин, скорее всего, идея исходила от нового гостя, так как именно он стал забрасывать поленья и раздувать