В Одессу на майские. Ирина Буторина

твои дружки либералы. Давай, вали в свою страну победившей демократии. Посмотрим, что запоешь по приезде.

      – Чего это он так рассвирепел? – спросила Ира, поднимаясь по крутой лестнице Витебского вокзала.

      – Не обращай внимания. Я в общаге всех достал победой демократии в отдельно взятой Украине. Русофил монархист Терминатор темную обещал сделать, коммунист Матрос обещал матрас экспроприировать, который сам же мне когда-то отдал, считая, что не к лицу последователю идей марксизма-ленинизма нежиться на мягком. Пашка молчал все это время, а сам, вражонок, оказывается, тоже злился. А что тут злиться? Если бы правили демократы, разве было бы такое безобразие, чтобы президент Российских железных собирал бы коллекции дорогих шуб, а на одном из главных вокзалов Северной столицы не было б ни лифта, не эскалатора! Эскалаторы есть уже в любом затрапезном супермаркете, а здесь, где они просто необходимы, их нет! – топнул Петька ногой по ступеням серых вокзальных сходней, по которым, пыхтя и отдуваясь под тяжестью своих чемоданов, безропотно тащились пассажиры.

      – Ну и причем тут демократия? – удивилась Ира.

      – А при том, мой юный друг, что в демократической стране власть сразу же отреагировала бы на сигналы борца с коррупцией Алеши Поповича, вернее Навального, и поинтересовалась у железнодорожного президента: откуда дровишки, вернее, шубы? Он бы парочку продал и сделал эскалаторы. Правда, бабушка? – обратился он к старушке, чей чемодан подхватил еще на нижней площадке лестницы и тащил наверх вместе с огромным Ирининым.

      – Ох, и не говори, сынок, тяжко совсем тяжко, – ответила старушка фразой, которую, судя по интонации, повторяла по любому поводу и без повода.

      Поезд «Санкт-Петербург – Одесса» стоял на боковом пути, который ребята с трудом смогли найти.

      – Странный какой-то поезд, – засомневалась Ира. – Ты уверен, что мы ничего не перепутали?

      – Видишь, табличка висит: «Санкт-Петербург – Одесса». Разве есть на свете другие такие же два города? Что тебя не утраивает?

      – Старый он какой-то. Мне кажется, я в военных фильмах такие же видела. Откуда этот здесь взялся?

      Состав, действительно, новизной не отличался. Старые вагоны, запущенные в эксплуатацию, как минимум, полвека назад, окрашенные темно-зеленой краской, с давно не открывавшимися окнами, с потерявшими былую прозрачность стеклами в деревянных рамах, со специфическим запахом нечистот и мазутной смазки, исходившим из-под днища вагонов, производил не самое лучшее впечатление.

      – Смотри, какая краля! – послышалось за спиной. – Поезд ей старый!

      Это говорила стоявшая у дверей вагона высокая толстая проводница в форме, едва сходившейся на ее обширной груди.

      – У вас в России власть народных денег не жалеет! Сделала такие цены на билеты, что народ перестал ездить, а у нас на Украине думают о людях, цены низкие, вот и нет средств новые составы закупить.

      – Странно, зачем же вы тогда такую замечательную власть свергли? – поинтересовался стоявший