Яд на крыльях бабочек: рынок чувств. Татьяна Хмельницкая

с особым шифрованием. Обманка, иначе говоря. И не удивлюсь, что мы отображаемся на карте в определённом квадрате, но поисковая группа обнаружить нас не может, потому что типа списывают на аномальную зону или ещё что-то такое и поиски идут наощупь.

      Вивиан легко развернулась и пошла к нам лицом, не боясь споткнуться. Впрочем, травы теперь не наблюдалось, а вместо неё – песчаная почва.

      – Корней у деревьев нет, – заметила Галина. – Это же странно, правда?

      На Галину Вивиан посмотрела с улыбкой, а её чёрные волосы контрастировали с жёлто-красноватыми и зелёными оттенками листвы изменившего своё лицо леса.

      – Не о том думаешь, голуба! – подтрунивала Вивиан над Монашкой. – Нас найдут – это хорошая новость. По одному, но найдут. Из плохих новостей – нас отыщут в виде трупов.

      Короткая пауза, подвешенная Вивиан выглядела театральной – я такие вещи интуитивно чувствую, – и, наблюдая осознание на наших лицах, она прервала её, обращаясь к Галине:

      – Вот и мне кое-что интересно, Монашка, но не корни – с этим всё всем ясно, кроме тебя, а мне любопытно иное. Где остальные пассажиры с нашего борта? Давайте посчитаем: всего тридцать два человека у нас в салоне и столько же у школяров. Где остальные люди или их трупы?

      – Не нагнетай! – бросил Федот в сторону Вивиан. – Не все так быстро соображают.

      – Подростки прибыли сюда рейсом раньше, а потом наши группы соединили организаторы вояжа… Я полагаю, все так думают, а не размышляют на тему руки судьбы и провидения, – поделилась наблюдениями я, а Галина взглянула на меня так, будто я для неё Америку открыла. – Коротко объясню для Галины. Э-э… Мы в квесте, дорогая. Трава здесь специфическая – всё, что неживое, она утилизирует, опутывая стеблями, превращает в кокон и перерабатывает. Мы были на поляне не случайно, она – точка отсчёта с травой иной биологической конфигурации, иначе бы остались без вещей совсем – они не живые. Держать их надо всё время на себе – затянет иначе. Трупов нет – они переработаны… Вот что любопытно: только у двоих мальчишек восприятие осталось неискажённым. Другие дети прибывают в шоке.

      Галина вмешалась:

      – Нас ждёт неприятный сюрприз?

      Как ребёнок, честное слово!

      Федот продолжил:

      – Зверьё здесь, кажись, лютое. Не хотел говорить до привала, но я видел на поляне, как припёрлась вторая тварь. Она беззвучно склонилась над трупом первой, издала странный сигнал, схожий с щёлканьем земных дельфинов. Зависла так на десяток секунд, а потом принялась интенсивно жрать собрата. Или собратиху.

      – Фу! – не удержалась я, а Галина ниже склонила голову.

      – Это ещё не «фу», Бусинка, – в словах Федота, обращённых ко мне, звучала злая поучающая насмешка. – Настоящее «фу» случилось, когда с неба спланировала на поляну другая животина и начала подбирать куски, что выпадали из пасти восьмилапой твари. Похоже, детки уже видели нечто подобное. И ещё: это укладывается в твою теорию, что поляна – точка отсчёта без возможности самоочистки. Потому животины и жрут друг друга.

      К