Удар. Александра Никогосян

смотрел на дорогу.

      ‒ Прямо проклятье какое-то, ни черта не видно! ‒ наконец не выдержал он. Краем глаза заметил, как Лиза быстро, украдкой перекрестилась. Конечно, ничего не сказал, но когда Лиза начала читать какую-то молитву, все-таки опять не выдержал:

      ‒ Лиза, завязывайте! От ваших молитв дождь не прекратится. Смотрите, что творит…

      Договорить он не успел.

      Огромный внедорожник на ненормальной скорости вылетел на встречку и помчался прямо на маленькую машинку Артема. Свет фар безжалостно полоснул по глазам, на мгновение Артем зажмурился. И все же, каким-то невероятным образом, даже несмотря на хлещущий ливень, умудрился заметить выпученные глаза водителя джипа и его раскрытый в беззвучном крике рот.

      ‒ Тва-арь! ‒ закричал Артем, уже понимая, что столкновения не избежать. Он резко крутанул руль вправо, подставляя летящему на них монстру бок машины со своей стороны.

      Удар, мерзкий скрежет сминающегося как пластилин металла, брызнувшие осколки стекла, жестокая резкая боль во всем теле…

      Машинку крутило, мяло, убивало.

      Скопление машин спасательных служб Артём уже не видел, сознание милосердно отключилось, выдавливая его из боли и мятой реальности в серую муть, туман, небытие…

      ***

      …Очнулся Артем на чем-то жестком, колючем и неприятном. Приоткрыл глаза, пошарил вокруг себя руками. Выяснилось, что он лежит на куче сухих веток. Он осторожно огляделся по сторонам. Кругом был лес. Но какой-то странный. Серый. Словно в тумане. Мох, полусухие деревья, похожие на скелеты с протянутыми руками-костями… Клочья паутины свисали почти с каждого дерева, и была эта паутина таких размеров, словно плел ее не паук, пусть даже огромный, а какой-нибудь медведь… И ни звука… Может, его контузило, и он оглох? И с глазами что-то. Артем еще раз оглядел серую муть вокруг, поморгал, потер глаза… Не помогло.

      ‒ Эй! ‒ осторожно, вполголоса, крикнул Артем. Свой голос он услышал, значит, все не так уж и плохо. Осталось выяснить, куда его занесло. Еще раз огляделся. Огромные серые деревья, покрытые лишайником. Замшелые валуны. И по-прежнему ни звука кругом. Мертвая, пугающая тишина… Ни шороха ветра, ни щебетанья птиц. Ни шоссе, по которому они ехали, ни воя сирен, ни истерично сигналящих нетерпеливых водителей…

      Ни луны, ни солнца, низкое серое небо едва проглядывало сквозь сплетение сухих ветвей…

      Что-то еще не давало покоя, какая-то мысль острой иглой засела в мозгу, но что его тревожит, Артем понять пока не мог.

      «Дождь! ‒ вдруг осенило его. ‒ Дождь идет! То есть не идет, вон, все какое пересохшее… И весна! А этот лес какой-то ну совсем не весенний… Стоп! Какой, к чертям собачьим, лес, этот джипяра налетел на нас в центре города!… Но ведь я был пристегнут, как же меня так далеко откинуло?»

      Мысли вертелись, скакали в голове, невозможность сосредоточиться и все спокойно обдумать, дико раздражала Артема.

      Он осторожно, стараясь не касаться руками сухих колючих ветвей, встал. И обнаружил, что у него совершенно, абсолютно ничего не болит. Это было странно. Но об этом Артем решил подумать попозже,