Три цвета крови. Кристина Вернер

полосами, блистая чистыми лучами с лёгким голубоватым отливом, иногда напоминали покрытую рябью песчаную отмель и были настолько прозрачны, что сквозь них виднелись луна и звезды. Тёмно-синяя цепь гор опоясывала горизонт и так хотелось узнать, что находится дальше.

      “Какая красота! Давай полетим туда, за горизонт, в погоню за солнцем!” – в восторге подумала Эшли, но Рихард возразил ей:

      “Я не побегу за своей смертью. Сейчас спустимся вниз, там тоже есть, на что поглядеть”.

      Они пошли на снижение, упав с облаков на землю, и город принял их в объятия, окунув в мрачную пелену грехов. Присутствие Рихарда ощущалось ещё острее, его душа словно слилась с душой Эшли, чтобы они видели и воспринимали одно и то же.

      “У нас с тобой одно дыханье на двоих, пока рассвет не скажет нам “Остановитесь!””, – вспомнила Эшли строчку из популярной песни и тут же услышала в голове насмешливый голос Рихарда:

      “Милая, не обольщайся. Не забывай, я слышу всё, о чём ты думаешь”.

      “А ты не лезь в мои мысли, тебе там не место”!

      “Как скажешь… Ну что, продолжим твоё знакомство с миром ночи”?

      "Я же только за! И что это будет?"

      "Увидишь, вернее, ощутишь".

      Они перемещались с места на место, словно их нёс ровный и сильный ветер, от дома к дому, проникали внутрь, подсматривали и наблюдали за тем, что происходит за стенами.

      Эшли знала о теневой стороне людской жизни, но оказалась не готова к тому, чтобы испытать воочию такую богатую гамму эмоций. Перед ней мелькнуло множество образов, и она за короткое время восприняла самую суть.

      За долю секунды прочувствовала состояние человека, только что совершившего убийство: он зарезал в переулке двоюродного брата из-за пустякового конфликта. Ощутила отчаяние проигравшего в пух и прах игрока, залезшего в долговую петлю и теперь не знавшего, что ему делать. Наблюдала за юношей, в наркотическом дурмане перерезавшим себе вены, лёжа в ванной. Видела животный ужас в его глазах, в момент, когда его душа расставалась с телом, понимая, что из-за совершённого греха ей придётся на неопределённое время застрять в середине неизвестности, так и не перейдя в новое возрождение. Увидела, как мужчина, увлёкшись своеобразной сексуальной практикой, придушил галстуком свою возлюбленную или девушку по вызову (Эшли не поняла, кем она для него была) и, не заметив этого, спокойно заснул рядом с ней, забывшись в глубоком сне до наступления рассвета.

      Безумие и одержимость, похоть и алчность, жестокость и злоба, зависть и ненависть – это с одной стороны. С другой, страх, горечь, отчаяние, разбитые надежды и мечты, разочарование… Эшли сполна ощутила эмоциональное состояние как жертвы, так и палача.

      “Зачем ты показываешь мне всё это, Рихард? – спросила она, неприятно поражённая. – Ты видишь и ощущаешь по ночам только боль, страдания и всю эту грязь?!”

      “Это самые сильные эмоции, Эшли, уже давно я ощущаю только их и с каждым разом всё слабее. Они напоминают, что когда-то я был простым человеком.