Химера, или Дитя двух отцов. Татьяна Михаль

на сердитую Вику, которая достала малышку из стульчика. Я поднял руки и воскликнул:

      – Но я ничего не сделал!

      – Сделал, – сказала она строго. – Катя не разрешала тебе к ней прикасаться.

      И величественно удалилась, успокаивая малышку.

      Стоило им скрыться с кухни, как плач тут же прекратился.

      – Ну и ну… – проворчал я, поднимаясь с пола. – Характер такой же, как и у мамочки…

      Глава 6

* * *

      Тарас

      Едва наступило утро, я сел на свой байк и помчался туда, где сейчас находилась Вика и с ней – моя дочь.

      «Моя дочь…» – произнёс про себя, смакуя последнее слово, похожее на нежный и вкусный пирог. – «Дочь… Дочка… Моя… До сих пор в это не верится… Как не верится и в то, что Вика ничего мне не сказала о дочери…»

      «– Кто сейчас крутится вокруг Вики и моего ребёнка?» – вспомнил я свой вопрос.

      «– Шахов Игнат…» – был ответ Марины.

      «Шахов Игнат… Шахов Игнат… Шахов Игнат…» – пульсом забилось в голове имя моего соперника.

      Ещё со времён студенчества, когда мы все вместе тусовались и дружили, она выбирала его, а не меня…

      Крепче стиснул зубы и увеличил скорость.

      «Не позволю этому позеру забрать у меня дочь и Вику! Ни за что! И никогда!»

      Чёрный «Харлей» взревел, когда я добавил ещё скорости.

      Мой мотоцикл и я, стали, словно единым целым, превратившись в сплошной чёрный вихрь.

      И неясно было, где начинается человек и заканчивается мотоцикл. Немногочисленные водители и прохожие невольно вздрагивали, когда я пролетал мимо них на своём чёрном «Харлее», чернее самой ночи, а моё лицо скрывал глухой шлем.

      Многие люди и не подозревают, что существует такая бешеная скорость.

      Да я и сам давно так не гонял, со времён уличных гонок, когда причислял себя к стритрейсерам.

      Люди осуждают таких как я. Ругают. Боятся. Просто не понимают.

      Я мчался, управляя своим стальным конём, и слышал под колёсами безумную песню асфальта. Скорость будоражила мою кровь, и сердце взволнованно колотилось в груди.

      Пролетая крутые виражи, я становился к Вике и своей дочери всё ближе и ближе.

      А память, будто специально, напомнила о той самой ночи, когда Вика была полностью моей, всецело, до каждой клеточки и жаркого дыхания принадлежала мне и отдавалась моему безумному желанию и страсти, наконец, воплотив мою нереальную мечту в реальность. Она стала моей, она была со мной. Она шептала ласковые слова и всецело нуждалась во мне…

      Как же я был счастлив в тот момент.

      Думал, что она пришла ко мне не просто так, не на одну ночь, а навсегда, потому что поняла, наконец, что я её люблю… Всегда любил, хоть вслух и не произносил этих слов. Даже себе боялся признаться…

      Мне всегда было с ней так приятно находиться, смеяться вместе и украдкой к ней прикасаться, хотя до дрожи хотелось к груди её прижать и никогда не отпускать… Вдыхать её запах, укутаться им и наслаждаться, словно самым изысканным наркотиком в мире.

      Прошло два года, но я так и не смог забыть