Русалии. Ирина Яш

верх и младшая, Валя, неуверенно произнесла:

      – Мы вчера ели. Дядя Владик нам из города привёз.

      Макс улыбался:

      – Ну, скоро ведь лето, можно и почаще мороженое есть. А потом и каждый день. Я всегда так делал, и видите, какой большой вырос? – он достал из кармана купюру и протянул девочкам, – Вот. Купите мороженое, съешьте его, а потом идите к деду Серёже, у которого корова, и скажите, что я велел вам у него меня ждать. Всё понятно? Ну, марш-марш!

      Девочки взялись за руки и быстро затопали к магазину. Макс вошёл в дом, тут же подоспел и Илья, поплёлся следом, стал плакать, что-то причитать.

      – Заткнись, – коротко сказал Макс. Илья замолчал.

      Ещё с порога комнаты Макс понял, что Татьяна Покровская безоговорочно мертва. Он всё же подошёл, подержал её руку, потом закрыл ей глаза. Она была холодная, уже начинала коченеть, но веки, благодарение Богу, закрылись сразу. Илья стоял рядом, Макс обернулся к нему:

      – Ты сказал, что у неё пена изо рта шла?

      Рыжий пожал плечами:

      – Наверное, уже высохла…

      – Влад когда уехал?

      – Утром. Я к Бонье пошёл, узнать к кому у них Скорая приезжала, Влад мимо проехал в своём танке, посигналил, рукой махнул… Пижон! Знаешь, Паша, человек со вкусом никогда не купит себе такой вульгарной дорогой машины! Вот, к примеру, взять хоть тебя…

      – Это что за связка? – Макс глазами указал на ключи на подоконнике.

      Рыжий снова жал плечами:

      – Не знаю… Танькины. Она тут всем заведовала, ни к чему меня не допускала, а ведь дом-то мой, кому как не тебе об этом знать…

      – Пойдём, – перебил его Макс, развернул, подтолкнул к выходу. Сам быстро шагнул к окну, взял связку стальных ключей с двумя изящными брелоками – хрустальная клетчатая пирамидка Лувра и позолоченный скрипичный ключ с отделкой из финифти, сунул в карман и вышел следом за Покровским.

      Во дворе Макс подошёл к бочке у слива, вымыл ледяной весенней водой лицо, намочил затылок, волосы, и стал звонить в Скорую.

      Ключи, которые Макс взял с подоконника спальни Татьяны Покровской, принадлежали Владимиру Бонье, в этом не могло быть никаких сомнений. Макс не единожды видел эту связку в его руках и брелоки замечательной красоты, тонкой работы, ни с чем нельзя было перепутать. И в ожидании Скорой, сидя с Ильёй на скамеечке возле ворот, где ещё несколько минут назад сидели девочки Покровского, Макс никак не мог придумать объяснение тому, как эти ключи оказались у Татьяны. Он хорошо осознавал, что связка может быть уликой, но, поддавшись какому-то, то ли порыву, то ли озарению, забрал их с подоконника и сейчас сжимал в руке в кармане брюк.

      – Илья, послушай-ка… Ты говорил, что видел вчера у Бонье женщину?

      Рыжий, с восторгом страуса, мгновенно переключился с мёртвой жены на более интересную и пикантную тему:

      – Да. Но я не смог ее, как следует разглядеть, видел как бы контур…

      – А как ты понял, что она молодая?

      – Ну, Пабло! Обижаешь! Уж я-то вижу, где молодая тёлочка, а где старая корова! –