Ведьма в бегах. Кристина Фант

болтается одна из ножек. С удовольствием наблюдала, как Миралд, не глядя, сел и тут же чуть не упал.

      Чертыхнулся, бросил на меня взгляд, полный негодования, поднял упавший стул, сделал пас рукой, поставил, сел.

      Хмыкнула. Никакой справедливости! Колдует среди бела дня и нисколько не переживает, что его могут обнаружить.

      Присела напротив, сложила ручки на столе.

      – Заходил сегодня к главному стражу города, – как бы между прочим начал Миралд, оценивающим взглядом проходя по обстановке дома, – его зовут Димер Ронтон.

      Неужели я заставила главного стража города чинить сломанный кран? Улыбнулась.

      – И каково было мое удивление, – продолжил мужчина, – когда он рассказал о новоприбывшей девушке, которая желает стать ворожеей. Ты, случайно, не знаешь никого по имени Фелиция Харрис?

      Выжидающе посмотрел на меня. Промолчала, откинулась на спинку стула.

      – Но даже не это самое интересное, Лика, – он пристально посмотрел мне в глаза, – в этом городе и не слышали, что их посетила сама герцогиня Олдридж.

      – Ты рассказал? – испуганно спросила.

      – Нет, Гликерия, – сделал акцент на моем имени несносный мужчина, – есть еще кое-что, – сердце сделало болезненный перебой, неужели он уже знает? – утром мне пришли сведения о безвременной кончине Говарда Уинсвила. Прими мои глубокие соболезнования, – серьезно проговорил он.

      – Спасибо, – кивнула в ответ.

      Прошла минута, вторая. Не вытерпела первой.

      – Я могу все объяснить, Миралд!

      – Слушаю.

      Ух, этот его надменный вид. Но выхода не было, вздохнула и начала рассказывать.

      – В тот вечер за ужином Говард вел себя несколько взвинчено, но ничего мне не рассказал, как бы я не просила поделиться проблемой со своей любимой женой, – покосилась на Миралда, тот внимательно слушал, – как только я его не упрашивала, целовала, гладила…

      – Хватит, – поморщился мужчина, а я удовлетворенно улыбнулась.

      – Через два часа после ужина его нашла служанка, – мой голос дрогнул, на глаза накатились слезы, – он выглядел ужасно! Из его рта шла пена, он весь трясся. Я столько пережила! – всплеснула руками.

      – Прекрати паясничать, Гликерия! – повысил голос Миралд. – Я прекрасно знаю, что ты не питала к мужу теплых чувств.

      – Отчего же? – дрожь из голоса убрала, ответила совершенно искренне. – Мне очень нравился Говард.

      – Ты хочешь сказать, что его отравили?

      – Так сказал детектив, который всю ночь допрашивал слуг… и меня, – всхлипнула уже по-настоящему.

      – Ты сбежала из столицы, чтобы тебя не посадили в тюрьму за успешное покушение на собственного мужа?

      – Да! У меня не было другого выхода! Он почти прямо озвучил свои беспочвенные обвинения! Ты бы слышал, как он разговаривал со мной! Будто я не герцогиня, а простая горожанка! – сейчас я была как никогда искренна, все так и было на самом деле. – Он посмел спрашивать меня про других мужчин!

      – О твоих любовных приключениях судачит вся столица, Гликерия.

      – О