Гиперпанк Безза… Книга третья. Игорь Сотников

он сказал следующее. – Тогда вас ждёт столик под номером восемь.

      А вот это решение метрдотеля пришлось по душе Сен-Бернару. – Понимаю, знак бесконечности. – Говорит Сен-Бернар, ещё не зная расположение столиков в зале, и где находится столик под номером восемь. Но у Сен-Бернара есть уверенность, что интуиция его не подведёт, и столик под номером восемь будет находиться в самом лучшем месте этого ресторана.

      – Кстати, – обращается вдруг к мадам Пеппер Сен-Бернар, заходя в зал ресторана, – а почему ты выбрала именно этот ресторан?

      – Если вы задались этим вопросом, то вы уже и сами догадались почему. – Даёт ответ мадам Пеппер.

      А Сен-Бернар и вправду догадался, насколько чертовски хитра мадам Пеппер, выбрав этот дорогущий ресторан, чтобы покрасоваться в новых платьях перед всякой сволочью, которая без всякого исключения и является основной клиентурой вот такого рода заведений с огромными ценниками в меню.

      – Я вот не пойму, какого хрена мне надо учиться вести себя за обеденным столом, и поди что ещё и есть так, как здесь принято. – Раздражённо говорит Сен-Бернар, с помощью намётанного глаза Аидыча сразу приметившего, что здесь не так и какие его здесь ожидают неожиданности и сложности – люди здесь так удивительно ведут себя за своими столиками, что создаётся такое невероятное жизнеощущение, что они сюда в последнюю очередь перекусить пришли, а основной целью их прихода сюда было их желание и внутренняя необходимость выделить себя тут из всех и показать, какая он или она непревзойдённая индивидуальность и исключительная одарённость, и вам всем тут нужно не сводить своего восторженного взгляда с него (неё) и запоминать всё, что он или это оно демонстрирует в себе.

      Ну а то, что Сен-Бернару до невыносимости приторно и нервно на всё это смотреть, то это потому, что для него недостижимо всё это, вот он и бесится, от бессильной злобы сжимая в кулаки свои руки, с готовностью при первом же поводе пустить стакан в голову кому-нибудь из этой публики.

      А Вишенка, то есть мадам Пеппер, всё-таки не зря находится рядом с Сен-Бернаром, в ком так и рвётся во вне его ещё неусмирённая внутренняя несознательность в лице Аидыча, и она держит под контролем все его попытки внести хаос в эту системность.

      – Посмотрите на это всё с философской точки зрения. – Говорит мадам Пеппер. – На то вы и философ.

      – Вот же бл*, никогда бы не подумал, что философом быть такое трудное, местами безнадёжное и кровавое дело. – Сен-Бернар вынужден-таки признать за этим Сен-Бернаром Леви не простоту его дела. И теперь то он понимает откуда в нём столько человеконенавистничества. Он видит внутреннюю изнанку человека. И как приверженец кардинальных и циничных решений, в своих взглядах на человечество и его будущее взял для себя за основу тёмную сторону человека. Что по мнению Аидыча халтура и движение по самому лёгкому пути. Чего и следовало ожидать от теоретика капиталистических отношений, строящихся по формуле исключения посредника