Россия и мусульманский мир № 4 / 2011. Отсутствует

имела характерные особенности: нежелание ассимилироваться, стремление к созданию замкнутых, обособленно живущих и преследующих только собственные интересы сообществ, своего рода непрозрачных клановых структур. Как показал член-корреспон-дент РАН А. Дмитриев, подобные организованные по этническому признаку сообщества (не только чеченские, конечно) оказались способными до предела снижать или вообще пресекать любую «вертикальную мобильность» местного населения, создавая тем самым чрезвычайно напряженную обстановку.

      В результате вооруженного конфликта в Чечне в сложном положении оказались не только коренные жители собственно России, но и российские власти, особенно на местах, поскольку, не имея надлежащего опыта регулирования межэтнических конфликтов, они нередко были вынуждены принимать опасные политические решения. Боясь ошибиться и получить указание на «неполное служебное соответствие», они предпочитали замалчивать происходящее, всячески скрывая имевшие место конфликты от общественного мнения и избегая широкой огласки. Александр Белов, лидер общественного движения против нелегальной иммиграции (ДПНИ), убежден, например, в том, что если бы представители Движения вовремя не прибыли в Кондопогу, о случившемся никто ничего бы не узнал.

      Как правило, подавляющее большинство случаев межэтнических столкновений вплоть до последнего времени трактовалось органами правопорядка и правосудия как столкновения на бытовой почве, что также снижает меру ответственности властей за подобные случаи. Вместе с тем известно, что, если зачинщиками конфликта признавались коренные жители, их могли обвинить чуть ли не в фашизме. Напротив, совершившие преступление «националы» объявлялись в лучшем случае «хулиганами». А это совершенно разные виды преступлений, предусматривающие разные виды и сроки наказания.

      Ни для кого не секрет, что подобные «предпочтения» в реальности были тесно связаны с широко распространившейся коррупцией. Поскольку это большая и отдельная тема, ограничимся здесь несколькими примерами. Отметим предварительно, что подкуп российских должностных лиц, а также принуждение их к сотрудничеству с помощью шантажа или угроз были включены высшим руководством Чеченской Республики в программу отношений с Россией, принятую сразу после подписания 22 августа 1996 г. печально известных Хасавюртовских соглашений.

      Одним из таких примеров может служить Кондопога. В небольшом городке с населением в 40 тыс. человек и единственным крупным, по сути дела, градообразующим предприятием – целлюлозно-бумажным комбинатом – за несколько лет до событий сентября 2006 г. численность уроженцев Кавказа выросла в 5 раз. Хотя местные власти продолжали упорно считать, что участившиеся в этой связи столкновения между русскими и кавказцами являются всего лишь обычными драками на бытовой почве, в городе постепенно зрело недовольство. Ко времени конфликта кавказцы полностью контролировали центральный городской рынок, он был «чисто