Чужеродный организм. Владимир Рамир

окном, где-то в лесу, зловеще угукнула сова.

      Наташа запустила пальцы в волосы. Спать совсем не хочется. Беспокойные мысли одолевают хуже некуда.

      Надо сменить эту «зацарапанную пластинку» и перестать думать о том, что произошло. И о том, что ещё может произойти.

      За стеной включили телевизор. Судя по стрельбе и грохоту, показывают какой-то боевик. Наташа попыталась отвлечься, представив, что происходит на экране. Главный герой, прорываясь через бандитские засады, идёт спасать возлюбленную. Негодяи похитили её и держат в секретном бункере. В героя стреляют, он тоже стреляет в ответ и смело продвигается вперёд. Лишь изредка останавливается, чтобы перевести дух и бросить гранату. Бабах! – и негодяи разлетаются по сторонам…

      Она вздохнула.

      Где ты, мой герой?

      Нету. И, вероятнее всего, не будет.

      Она нахмурилась и поджала губы.

      Хотела убежать от санитара Виталика? Убежала…

      За стеной послышался хохот. Это толстяк.

      Придурок.

      Мирон в углу комнаты шевельнулся и застонал. Ну вот, начинается.

      Наташа посмотрела в его сторону. Бесполезно – темнота настолько плотная, что она не увидела бы и собственную ладонь.

      Снова стон. Переворачиваясь, Мирон задел стул, и тот визгливо проскрёб ножкой по полу, словно железякой по зубам.

      Ещё стон.

      Да что там с ним происходит? Это грибы так действуют?

      Она снова попыталась разглядеть Мирона.

      Нет, слишком темно. Кроме оконной решётки и края стола, в темноте ничего не угадывается.

      Встать и включить свет?

      Она опустила ногу на пол, но остановилась, вспомнив, что выключатель находится не здесь, а в коридоре. Снова села на диван.

      «Вы меня отравить хотите?»

      Стоп. А что если бандиты дали ему не наркотические грибы, а ядовитые?

      Намерено или ошибочно, это не важно. Но что делать, если у него сейчас начнутся судороги?

      Мирон зашептал. Тихо-тихо и неразборчиво.

      Начал шарить руками по полу, словно ища что-то.

      Да у него же глюки!!!

      Снова протяжный стон.

      Телевизор за стеной выключили, и в тишине теперь отчётливо слышно каждый шорох.

      Хриплый вздох. Мирон переполз с одного места на другое. Что-то зашептал.

      Что ему привиделось в наркотическом бреду?

      Не набросится ли он на меня, когда доберётся сюда?

      Мирон вдруг процарапал пальцами по доскам пола, стёсывая ногти.

      – Где я… где я… где я… где…? – захрипел он.

      Наташе показалось, будто у неё из спины тянут жилы.

      Мирон тяжело вздохнул. Всхлипнул. Вновь пошарил руками вокруг себя. Замер.

      Темнота не просматривается.

      – Не-е-е-е-т!!! – Он застонал в полный голос, отчего Наташа едва не поседела. Его начало трясти: мелко-мелко застучали по полу руки или ноги, словно кто-то дёргал его за верёвочки.

      Конвульсии? Наташа сжалась в ужасе. Дыхание перехватило, она отодвинулась в угол, чувствуя, как колотится сердце.

      Однажды, когда ей было лет десять, она увидела,