Золотое лето. Галина Дмитриевна Гончарова

не предстояло. А если так… пусть дите порадуется. Машка без брата скучала и плакала, так что Федор Михайлович решил побаловать малышню. Пусть едут оба. Гошка и Топыч остались практически одни.

      Так, с небольшой охраной в три человека. Двое за дверью, еще один внизу. Мало ли что…

      Проблема была в другом.

      Даже если они пойдут на почту, ну кто выпустит мальчишек одних? Обязательно ведь пойдут с ними. И доложат потом.

      А мама строго-настрого наказала Гошке, чтобы никому.

      И ни за что!

      И сам пропадет, и других подведет, и скрыться ему будет негде…

      Топыч?

      Тут другое, если что, это и для Топыча. У купца все ж свои дела, у них – свои…

      Это Яна сыну хорошо в голову вбила. И Гошка все уже продумал.

      – Топыч, тебе придется меня прикрыть.

      – И как же?

      – Скажешь, что у меня голова заболела. А я вылезу через окно. Тут водосточная труба удачная, я ее пошатал. Меня выдержит.

      – А меня?

      – Ну… наверное. Но зачем?

      Потап фыркнул.

      – Гошка, ты как маленький! Если я сейчас скажу, что у тебя голова заболела, мигом пошлют за дохтуром, а потом запрут тебя под присмотром сиделки. Куда там мне! Год не выберемся!

      – Верно… – Гошка сообразил, что как-то не обдумал этот вопрос.

      – Поэтому мы сейчас попросим обед в номер. А пока якобы обедать будем, тут и удерем. И обратно подниматься по трубе придется, не то уши надерут.

      – Хм…

      – Пообедать нам спокойно дадут. Хотя бы полчасика. И охрана кушать будет.

      Все верно, к мальчикам в номер регулярно кто-то да заглядывал. Без присмотра их не оставляли, купец понимал, что мальчишки что хочешь натворить могут.

      Даже Потап, хоть и старший годами, все одно мальчишка. И дури там хватает.

      – А потом с обедом как?

      – Скажем, что не успели еще. Или сразу спрячем, что принесли, потом поедим.

      – Тоже можно, – кивнул Гошка. – Бар в номере есть…

      Бар в номере действительно был. Не было детских номеров, вот купец и снял несколько подряд. А в них, конечно, и бар, и все, что может взрослому человеку понадобиться. И тарелки найдутся.

      – Ты знаешь, где тут почта?

      – Знаю. Приметил прошлый раз, когда ехали.

      – И как добежать запомнил?

      – А то ж!

      Топыч кивнул.

      Ради торы Яны он бы на что угодно пошел. Тора его из деревни забрала, считай, новую жизнь подарила… он бы и сам сбегал, но вот беда! Читал-писал он пока плохо. А ежели на почте обманут?

      Вдруг?

      Или он сам ошибется?

      У них же ни конверта, ни марки, все на почте покупать придется…

      Так что бежать им вместе. Гошке писать, ему – охранять и опекать. И по шее огребать, если что, вместе. Так правильно.

* * *

      Не подозревая о замыслах мальчишек, купец тем временем поставил перед доктором Ромарио банку с серым порошком.

      – Вот, значит.

      С доктором он был знаком уж давненько, тот лечил супругу купца. И не его вина, что лечение не помогло. Меншиков помнил Ромарио как крепкого профессионала и фаната целительства.

      – Вот?

      – Человек,