Пути-дороги. С чистого листа. Алёна Цветкова

проклятые старостихины грядки.

      Я вздохнула и присела на корточки. В отличии от Лолаги, такая работа не была мне в новинку. Хотя я и не помнила, где и когда мне приходилось работать в огороде…

      Дергая траву, я размышляла о том, что же делать дальше, как наладить свою жизнь.

      Старостиха несколько раз приходила в огород и стояла надо мной, изображая из себя монумент «Старостиха в огороде наблюдает за нерадивыми работниками» и внимательно глядя, как я работаю. Но, так и не найдя к чему прицепится, так же молча уходила…

      Закончила работу я уже к вечеру. Со стороны реки потянуло свежестью, небо над головой посерело, солнце готовилось закатиться за горизонт. Последние пару метров я полола уже на ощупь, потому что стрелки лука прятались за тенями своих собратьев, превращая аккуратную грядку в дремучий лес.

      С облегчением выпрямив спину, окинула взглядом грядки и осталась довольна. Я молодец. Надеюсь, староста оценит мой труд по достоинству.

      Вымыла руки в деревянной бочке. Вода, согретая дневным солнцем, была почти горячей по сравнению с вечерним воздухом. Ужасно болела спина, колени, руки, а желудок просто сводило от голода. Но зато я знала, что буду делать дальше и куда двигаться. Перспектива провести всю жизнь на чужих огородах мне совсем не нравилась. Особенно, когда я увидела, чем собралась рассчитаться со мной хозяйка.

      На крылечке, на крошечной старой холстине лежали краюха хлеба и пара вареных яиц. Этого и мне только на один зуб, особенно после такой тяжелой работы, а мне еще деда кормить! Я, значит, полдня горбатилась на ее грядках за еду, а она меня даже не накормила вдоволь?! Ну, уж нет! Я это так не оставлю! Я была возмущена до предела, понимая, что бессовестная старостиха надула меня, как маленького ребенка.

      Не долго думая, я пинком открыла дверь в дом старосты и, пройдя через большие, просторные сени, вошла в горницу. Эксплуататоры нагло жрали мою кашу с мясом, заедая толстыми ломтями хлеба с ароматным салом и хрустя головками еще прошлогоднего лука. Увидев в дверях меня, замерли, перестав жевать. Старостиха открыла рот, вероятно, чтобы выпроводить меня восвояси, но не тут-то было.

      Я решительно прошла к столу, по пути схватив с полки глубокую деревянную чашу, отпихнула Яволка от стола, и взяв его ложку, от души зачерпнула густой наваристой каши из глиняного горшка, стоящего посреди стола. Кажется, здесь ели по-старинке, по очереди из общего блюда, отметила мимолетом. Положив хорошую порцию каши, подхватила очищенную половинку луковицы, пару ломтей хлеба и несколько приличных кусков сала. И, все так же не невозмутимо, пошла прочь.

      – Миску верну завтра, – заявила я, выходя из избы.

      Ошеломленные моим бесстыжим поведением, староста с семьей молчали, выпучив глаза и открыв рты от удивления. Хотя я боялась, что они догонят и отберут у меня еду…

      Со двора старостихи я почти бежала, не забыв захватить выданную мне краюху и яйца. Как раз нам с дедом на завтрак…

      – Лолаги?! – окликнула меня худая высокая женщина в пыльных одеждах,