Угол падения. Роман Глушков

жив ли он еще и не нуждается ли в чем-нибудь. Последним входящим звонком для него было послание Гольджи о смерти Дарио, сразу выбившее Аглиотти из неспешного жизненного ритма, к которому тот, признаться, в изгнании уже привык. И потому, когда видеосет в кармане Тремито внезапно издал сигнал вызова, Доминик удивился и сразу насторожился.

      Причина на то у него была веская. Видеосет заиграл мелодию, отведенную владельцем для звонков от одного конкретного человека. Того самого, который в данный момент покоился под гранитной плитой и курганом из цветов на кладбище Монт Оливец…

      Томазо покосился на напрягшегося товарища, но промолчал. А Доминик извлек из кармана видеосет и, протянув его водителю, продемонстрировал высветившуюся на дисплее заставку. И если пиликающая из аппарата музыка ни о чем Мухобойке не говорила, то изображенный на экране зодиакальный символ Весы оказался для Гольджи знакомым. Именно этим зашифрованным символом отображались на видеосетах каждого члена семьи Сальвини послания ее главы.

      (К слову сказать, в Южном Трезубце все поголовно общались по единой видеосвязи так, словно до сих пор жили на заре двадцать первого века и пользовались не высокотехнологичными видеосетами, а старинными мобильными телефонами. Но каким бы глупым ни выглядел этот анахронизм, он помогал картелю хранить множество своих тайн в современном «открытом» мире, где с недавних пор в целях борьбы с преступностью даже в общественных туалетах начали устанавливать видеокамеры.)

      – Синьора Сальвини? – предположил Томазо, указав на дисплей с конспиративной заставкой.

      – Маловероятно, – отверг Тремито догадку приятеля. – Кроме покойного Дарио, мой номер был известен только тебе, Чико Ностромо, Косматому Джулиано и, вполне вероятно, Марко Бискотти… Говоришь, он сейчас на вилле утрясает дела с вдовой? Значит, теоретически Приторный может связаться со мной по видеосету дона Сальвини. Только почему Марко не сделал это со своего аппарата?

      – Наверное, тебе лучше ответить, – посоветовал Гольджи замешкавшемуся товарищу.

      – А вдруг нас пытаются запеленговать федералы? Вдруг они сумели заполучить видеосет Дарио, разблокировали адресный справочник и теперь названивают по всем номерам из списка?

      – Ну… не знаю, – засомневался Мухобойка, инстинктивно обернувшись при упоминании Домиником ФБР. – Сам решай, как быть.

      – Ладно… – Аглиотти занес палец над сенсором приема вызова. – Сделаем так: как только я почую хотя бы легкий запах тухлятины, сразу выбрасываю аппарат и мы заметаем следы. Езжай-ка вон на тот мост и держись все время в крайнем ряду. Если что, швырну видеосет прямо в реку.

      Томазо послушно свернул на мост через Чикаго-ривер, сбавил скорость и повел автомобиль у самого тротуарного бордюра. Пока водитель менял курс и перестраивался, видеосет Доминика не переставал трезвонить. Кто бы ни хотел побеседовать с Аглиотти, он был крайне настырен, и это Тремито тоже не нравилось.

      Наконец