Обреченный на скитания. Книга 10. Сергей Мясищев

нужно встречать мужчину после долгой разлуки. Со слезинкой и крепким поцелуем в губы. Правда, тоже не очень разговаривала. Пробормотала, «мы – сейчас» и убежала, два раза оглянувшись.

      Я сидел на крыльце бани, озабоченный такой встречей. А чего я ждал? Они кто? Никто. Ну, почти. Я даже не знаю их статус, вот и не знаю, как должны были встретить.

      Баня у Алины была шикарная, в полдома. С просторной парной и большой моечной. Слишком большой. Потом пришла Алина и велела поставить лавку в центре моечной. Тогда я понял, почему такая большая баня. Это, походу, место ритуалов.

      Второй раз в жизни я участвовал в магическом ритуале. Первый раз была клятва верности безликих на жизнь. И вот сейчас.

      Я лежал на спине, на лавке, совершенно голый, а девчонки водили вокруг меня хоровод. В простых длинных рубахах, с распущенными волосами. Вначале они что-то напевали, делали пассы руками. Я с интересом наблюдал, как от них к моему солнечному сплетению прикреплялись толстые жгуты энергосвязей. А потом Алина велела выпить отвар и закрыть глаза. Мне-то пофиг, я могу и с закрытыми глазами видеть. Лежу, прислушиваюсь к мелодичной мелодии. Песня без слов, горловое пение, но очень красиво. Девчонки спетые.

      В какой-то момент я почувствовал каждую из присутствующих, как себя. Мне кажется, я даже их мысли читал. Меня накрыло такое светлое и теплое чувство, как будто шелковистым мехом укрыли. Стало так спокойно-спокойно. Я уснул или вырубился. Не знаю. Проснулся в доме, в кровати с Алиной. Как сюда пришел – не помню. Верней, как будто знаю, что сам дошел, но смутно, в полусне, видимо.

      Во мне что-то изменилось. Не знаю что, но точно изменилось. Какой-то я цельный стал, что ли. И ещё я чувствую всех пластунских девчонок. Это, как после клятвы на жизнь. Только круче. Чувствую их сомнения и надежды, их озабоченности и разочарования. А еще любовь, прямо-таки щенячье обожание. Кого? Меня, конечно! Вот только эта любовь второго плана. Как луч света проходит через призму, так и это чувство шло через девчонок.

      Я лежал, прислушиваясь к своим ощущениям. Вот любовь Алины. Глубокая, полная, готовая свернуть горы, и рядом щенячье обожание. Вот любовь Анфиски. Обжигающая, импульсивная, и такое же обожание. Вот любовь Власты. Вот не думал, что эта строгая женщина может так саможертвенно любить. Ия, скромная и ранимая, сама не верит, что любит, Васса – весёлая и жизнерадостная, и любовь у неё оптимистичная. И везде это чувство обожания и ожидания встречи. Что это может быть? Может, это не родившиеся дети? Да нет, бред.

      Как же вам, девчонки, не повезло-то со мной. Эх, Хисий, Хисий, таких классных девчат обрек на страдания. Я и половины не смогу им отплатить. Нет во мне столько любви. Нетути! Хоть четвертуйте меня, а нет, и всё тут.

      Вздохнув, я осторожно встал. На цыпочках подошел к ведру с водой, напился из деревянного черпака. Стараясь не разбудить Алину, влез под одеяло.

      – Что?

      – Спи, радость моя, воды попил. Спи, – погладил я девушку по голове.

      – Всё хорошо? – сонно пробормотала она.

      – Да. Спи.

      – Если что, ты буди, не бойся.

      Я чмокнул Алину в лоб,