Авиаторы Его Величества. Ксения Котова

жил, в Вердич переехали… Вот это второй полет в жизни.

      – Южный Данкель… – усмехнулся штурман. – Я там родился. Правда, воевал за север…

      – Я плохо помню войну, – вздохнул Милош. – Маленький совсем был. И к Вердичу уже привык. Вот сопровожу груз – и побыстрее вернусь обратно к родителям.

      Вильгельм снова усмехнулся, каштановая с проседью челка упала на высокий лоб.

      Никто не хотел возвращаться в Данкели, ни в Южный, ни в Северный. Раскол между членами королевской семьи за пятнадцать лет вытянул из страны все соки. Терять эмигрантам было нечего, ехать обратно незачем. Северный Данкель закрыл границы и никого не впускал и не выпускал. В Южном – пировали разруха, безработица и нищета.

      – Ты давно работаешь с Измаилом?

      – Четыре года. Ну, и еще пару месяцев. Ему нужен человек с хорошим почерком.

      Вильгельм на секунду задумался.

      – Чем он торгует?

      Милош замялся:

      – Вообще, обычно книгами.

      Штурман открыл глаза. Следуя за кораблем, в небе выписывал круги Ашур.

      – Обычно? – Вильгельм почувствовал что-то подозрительное. – Как вы познакомились?

      – Я работал в одной счетной конторе. Ее собрались закрывать, а господин Измаил увидел, как написаны бумаги – он к нам часто заходил, – и предложил наняться.

      – Ты с тех пор с Измаилом в разъездах? Капитан говорила, он много летает.

      На самом деле Лем ни о чем подобном не упоминала. Просто Вильгельму не понравились ни заказчик, ни груз, ни сопровождавший. Штурман нервничал и бросал камешки наугад, проверяя Милоша.

      – Нет. Этим обычно Адриа́н и Сенье́ занимаются. Я только бумаги оформляю. С вами вот – первое серьезное задание, – последние слова молодой человек произнес с гордостью. – Возможно, потом еще что поручат.

      Штурман задумчиво коснулся блестевшей в левом ухе серебряной сережки.

      – А чем еще Измаил торгует, кроме книг?

      – Ну… разными редкими предметами… – снова замялся Милош. – Которые… э… из разных мест.

      Птерикс слетел вниз и обхватил когтями планширь, добавив к старым царапинам на нем несколько новых. Вильгельм погладил Ашура по голове – тот басовито булькнул.

      – Давай, малыш, отдохни. Пусть Греза тебя покормит… Из разных мест… Скажи, я заметил, у него рука трясется. Это профессиональное заболевание? Измаил ведь много пишет?

      Растерявшийся было молодой человек сразу ответил с энтузиазмом:

      – Очень много! Говорит, скоро пальцы двигаться перестанут! Такое бывает?

      Вильгельм резко повернулся, и Милош внезапно обнаружил, что штурман крепко держит его за плечи.

      – Послушай, мальчик, – проникновенно сказал он, – такое случается, только у твоего нанимателя рука здоровая. За четыре года мог бы и заметить. Это я тебе как врач говорю.

      Милош часто-часто заморгал:

      – Я не присматривался. Может, он просто шутил?

      Штурман сгреб его за грудки и прижал к стене