Не бойся желаний. Антон Чиж

свинством, если честно. Она помнила, что внук жил в небольшом волжском городке, но не могла вспомнить, как зовут половозрелого ребенка.

      – А, вот и вы! – бодренько сказала она, как Хью Лори в роли Берти Вустера, когда тот попадал в безвыходную ситуацию. При этом помня, что Ингрид не будет ждать, а важнейшая встреча сорвется.

      – Да, вот он я, – согласился юноша.

      – Вы же… Вы же…

      – Да, я Пансофий, – подсказали Варваре.

      – Что? – вырвалось у нее. Имя не просто редкое. А ведь с ним приходится жить.

      Гость смиренно вздохнул. Видимо, знал, что людям надо прийти в себя.

      – Родители ждали девочку, решили назвать Софьей. Но появился я. Не пропадать же хорошему имени.

      – Действительно, зачем пропадать, – сказала Варвара, радуясь, что маска скрывает эмоции. – Так вы не просто мудрый, а многомудрый.

      – Да, так переводится, – согласился Пансофий. – Можно просто Софик. Так родители меня зовут.

      Как же несчастного звали в школе? Помня детские нравы, Варвара боялась и представить. Проблема заключалась в другом: она должна была уйти минуты через две.

      – Я поступать приехал, – сообщил Софик.

      – В какой институт? – спросила Варвара, поглядывая на часы.

      – В театральный.

      – На актера?

      – Нет, актера из меня не вышло, – опять вздохнул Софик. – И режиссера тоже. И художника. Ну и продюсер из меня не получится. Не мое это. В прошлом году провалился во всех московских театральных вузах. Поэтому буду поступать на театроведение. Деваться некуда.

      «Если некуда идти – иди в театроведение». Этот лозунг всегда возмущал Варвару. Нет, что ли, других гуманитарных институтов? Почему бы не поступить в педагогический? Хотя такому учителю не выжить в первом классе. Театроведение, и только. Без вариантов.

      Выхода у Варвары не осталось.

      – Пансофий, – сказала она вежливо, но строго, не решаясь перейти на кличку. – Сейчас мне надо уехать. Вечером или завтра все подробно обсудим.

      – Да, хорошо, я подожду. – Кажется, Пансофий собирался ждать на лестнице.

      Пускать гостя из провинции, как требует закон гостеприимства, Варваре не хотелось. Дед об этом точно не просил. Ей будет неудобно оставаться вдвоем с молодым человеком. Еще неизвестно, как он пользуется унитазом и ванной. И что подумает Митя? В общем, Варвара нашла себе оправдания. Хотя совесть смотрела на нее с укоризной.

      – Вот что, Пансофий, сегодня и завтра поживите в гостинице, у нас тут поблизости несколько мини-отелей. А там разберемся.

      – Хорошо, поживу, – согласился гость из провинции.

      – У вас есть деньги?

      – Есть, много. Три тысячи рублей. Родители потом еще пришлют телеграфом.

      Пансофий жил в финансовых привычках волжского городка. Варвара не имела права сразу толкнуть его в прорубь петербургских цен. Она спросила: привязан его номер к карте? Пансофий вынул кнопочный телефон, который мог