Не бойся желаний. Антон Чиж

надо заслужить, дитя мое! – заявил профессор, помахивая вентилятором, как веером. – Водку?

      – Не откажусь.

      – Вот умница. Не думайте, что намерен вас перепить.

      – Это бесполезно.

      – Я знаю. Тем более спаивать ребенка непедагогично.

      – Я уже не ребенок, Алексей Юрьевич.

      Варваре шаловливо погрозили пальцем.

      – Да уж, вы настоящий дракон. Хватило смелости поставить всему курсу незачет. Жаль, я этого не видел. Студентики ожидали доброго и мягкого АЮТа, а схлопотали комиссара с расстрельным списком. Наш Мефисто рыдал в трубку и просил найти на вас управу. Я получил истинное удовольствие. Благодарю вас, дитя мое!

      Кличку Мефисто заслужил декан факультета за орлиный нос и крылатые брови. Между ним и Тульевым шла академическая война, да так давно, что оба забыли, с чего она началась. В этой эпической битве Варвара была чудо-оружием Тульева. Разящим и беспощадным.

      – Всего лишь требую элементарных знаний, – сказала Варвара, блаженствуя в халате. – Они ведут себя как ленивые дураки: не прочитать Шекспира, учась в театральном институте. Куда же дальше?

      – Будьте добрее, и вам не придется терпеть дураков на пересдачах. Им пересдачи не помогут.

      – Тогда им ничего не поможет.

      – Вы беспощадны, прямо как я в молодости, – продолжил профессор, оставляя несчастный вентилятор крутиться, как ему вздумается. – Напоминаете меня лет тридцать назад, только тогда тройку получал тот, кому я сегодня поставлю пятерку. Как деградировали времена. Куда мы катимся? Видимо, в пропасть новых темных веков. А во всем виноваты эти ваши смартфоны, интернеты и социальные сети. Выжечь каленым железом заразу – вот спасение!

      Между тем сам Тульев вовсю пользовался благами цифрового мира. Следил за новыми моделями смартфонов и имел аккаунт с тремя тысячами друзей. Популярность в соцсетях профессор заработал не научными постами, а тем, что шел наперекор правильным взглядам. Он клеймил современное искусство, издевался над либеральной общественностью и не признавал новую этику с политкорректностью. За все это его ни разу не забанили. Загадка, почему цепные псы Цукерберга терпели бунтаря. Наверное, потому, что Алексей Юрьевич был добрейшим человеком, одалживал студентам до стипендии и никогда не напоминал о возврате денег. Быть может, среди цензоров нашлись его бывшие студенты, которые прикрывали бунтаря.

      Профессор сходил на кухню и вернулся с тарелкой советской закуски, то есть нарезкой вареной колбасы, солеными огурцами, сырком «Дружба» и «Столовым» хлебом. Вместе с полной тарелкой прибыла из холодильника запотевшая бутылка. Тульев поставил хрустальные рюмочки, словно вынырнувшие из ушедшего времени, и налил в них водки по самый край. Варвару учил пить дед, она знала, как брать полную рюмку, чтобы не опозориться. То есть не пролить ни капли.

      – За что пьем, дитя мое?

      – За театральную науку.

      Профессор поморщился:

      – Наука умерла. Вместе с театром. Вы – последний осколок.