Только с тобой. Кира Фарди

о беременности внучки все та же словоохотливая сплетница Аня, когда пришла ее навестить. Варвара Петровна схватилась за сердце, потеряла сознание и к вечеру умерла, не попрощавшись с родными. Хоронили ее всем домом, в котором она прожила без малого семьдесят пять лет. Галина Семёновна добросовестно провела поминки и девятый день, а к сороковому попала в больницу: ноги отказали, нервы не выдержали напряжения последних месяцев.

      Вот так на руках у Оли осталась полупарализованная мать и крикливый и шустрый мальчишка с синими глазами. Сначала она перебивалась, как могла, цеплялась всеми силами за привычный образ жизни, старалась совмещать учебу с работой и уходом за сынишкой и больной мамой. А потом плюнула на городские муки, сплетни и косые взгляды, продала их большую трехкомнатную квартиру в городе и купила домик в пригородном посёлке. Здесь же устроилась на работу в местную районную больницу.

      Жизнь потихоньку налаживалась.

      ***

      Оля из-под руки посмотрела вдаль: по дороге к больнице приближалась скорая.

      – Мама, забирай Веньку и иди домой. Мне работать надо. И ещё… перестань звать его «бисовым семенем».

      – А что тут такого? – обиделась мать. – Он такой и есть.

      – Семя, может, и бисово, но в мальчишке половина и нашей крови. Пока Венька не понимает, что эти слова означают, но скоро подрастёт. Что будешь делать, если спросит?

      – Ладно! Не буду! Иди уже, – махнула рукой Галина Семёновна. – Венечка, – залебезила она перед внуком, – пойдём домой. Я тебе яичницу сделаю. И какао с молоком.

      – А конфету дашь? – тут же поинтересовался хитрый мальчишка.

      – Ну, что с тобой делать, пострелёнок, дам, конечно.

      Галина Семёновна взяла внука за руку, и они медленно пошли обратно. Оля смотрела на них любящими глазами, в которых стояли слезы, и внезапно ощутила такой прилив счастья, какой не испытывала вот уже шесть долгих лет.

      Скорая уже показалась из-за последнего поворота, поэтому Оля побежала в приемный покой.

      – Кого везут? – поинтересовалась она у врача, полноватого и вечно потного разводящего терапевта, Владимира Владимировича Зотова.

      В обязанности врача входил первичный осмотр больных и распределение их по степени тяжести и срочности. Будучи очень осторожным человеком, доктор Зотов не брал на себя большую ответственность, а вызывал нужного специалиста для лечения пациентов. В перекладывании своей работы на чужие плечи ему не было равных. Но держали его в приемном покое не за лень и ненадежность. Как раз наоборот: в экстремальной ситуации доктор никогда не паниковал, чётко отдавал распоряжения и умел принимать сложные решения. Оля недолюбливала его за стойкий запах пота, вызывавший у неё плохие ассоциации, но уважала как высококлассного специалиста.

      – Рабочий на лесопилке под нож пилы попал, – ответил Зотов, задумчиво глядя в окно и наблюдая, как скорая разворачивается у крыльца. – Говорят, нога висит на коже.

      – А к нам зачем? – проворчала Оля и села за свой стол дежурной медсестры. – Пусть бы везли в