Застолье с визирями. Хайдар Маратович Байзаков

как доктор, да и просто, как женщина. Перитонит опасен. Опасен промедлением. И не только этим, но и во время операции. Неточность хирургического вмешательства может привести к трагедии. А хороший хирург, умница Георгий Николаевич, не может доехать до центра из-за этой гребанной метели. О, Боже!

      Первые минуты прошли спокойно. Срединная лапаротомия, обеспечивающая возможность полноценной ревизии и санации всех отделов брюшной полости, прошла стандартно. Следующие этапы: устранение источника перитонита; интраоперационная санация и рациональное дренирование брюшной полости, самые тяжелые. Тут необходимо мастерство и опыт.

      Именно в зимние вечера и происходят чудеса, если в них верить с детства.

      Хирург, Георгий Николаевич, как только получил сообщение, что критически важно попасть в центр в ближайшее время, на снегоуборочной машине за плату добрался до места. Теперь Гульзима была спокойна с таким опытным ассистентом.

      После операции, когда оба хирурга намывали руки, как обычно завязался разговор, позволяющий снять напряжение.

      – А Вы отчаянная, Гульзима Габитовна.

      – В чем, Георгий Николаевич?

      – Ну сами посудите. Больную в центр привезли самостоятельно. Не скорая привезла. Хотя скорая отвезла бы в городские клинические больницы. Тяжелая, ей оставалось считанные часы, разрыв был неизбежен. Вы самостоятельно приняли решение провести операцию. А если бы она скончалась на операционном столе? Это же подсудное дело. Тут клятвой Гиппократа не отобьешься.

      – И как бы Вы поступили на моем месте?

      – Отказал. Либо оценил риск очень высоко. Материально высоко. Сидеть в тюрьме бесплатно за проявленную доброту не хочется.

      – Цинизм – Ваш конек?

      – Трезвый взгляд на вещи.

      – Хорошо, что Вы хороший хирург, а не хороший человек.

      – Хороший человек – это не специальность. Это не кормит.

      – Благодарю Вас, коллега, за отличную операцию!

      – Благодарю Вас, доктор!

      Два профессионала шутливо откланялись, испытывая взаимное уважение и симпатию друг к другу.

      В приемном покое на удивление было пусто, никто не ожидал новостей.

      – Как только родственники подойдут, проинформируйте их, что все хорошо. А я буду у себя, – сообщила главврач.

      Оставшись одна, Гульзима оказалась перед дилеммой. Остаться ночевать в кабинете или поехать домой? И тут только после этих мыслей до нее дошло, как сильно она устала. Напряжение, вызванное тревожными мыслями, затем проведением сложнейшей операции, больно било по нервам и телу. Горячий душ, крепкий чай и немного легкого алкоголя – вот что сейчас нужно ей, она это знала.

      Чайник закипал, после душа она копалась в стенном шкафе, выбирая бутылку из подаренных благодарными пациентами, когда раздался стук в дверь.

      – Войдите, – крикнула она, не оборачиваясь, думая, что это кто-то из коллег, и не опасаясь за свою репутацию руководителя.

      Когда она развернулась,