Жизненные про-чер-ки. Крис Бали

принимал. Как-то он в очередной раз выпил да сболтнул лишнее. С того раза и пошли разговоры, толки, пересуды. Гутарили о Толяне больше в отрицательном ключе, хоть и хорошее не отменяли.

      Толян был коренастым, крепким мужиком преклонного возраста. Трудолюбивый, дельный. Вставал рано. В пять утра принимался за работу. В доме царил порядок, в огороде – чистота. Сразу видна хозяйская рука. Мужик с руками – вроде то что надо, но не всегда так бывало. Как запьёт, ничего ему не нужно. Уходит в запой, становится злым, агрессивным, матерится да гоняет свою жену по огороду, запустит её в дом да начинает побивать.

      А Галчонок всё терпела. Жила днями, когда Толян не пил. А в дни, когда он уходил от мирной жизни, пряталась. Втихомолку плакала да вытирала рукавом слёзы, солёные и горючие. Сколько их было выплакано!

      Все соседи знали об их жизни, но никто не вмешивался. Не то чтобы не решался… Просто понимали, что сразу прилетит от Толяна.

      Галчонок с Толяном жили уже вместе не один десяток лет. Да только брак их был незарегистрированным. Толян жил на территории Галчонка. Отчего не было штампа в паспорте? Это им только и было известно.

      Несколько лет назад Галчонка сразил инсульт. Да так шарахнуло, что женщина потеряла речь, стала прикована к инвалидному креслу. Теперь на Галчонка жалко было смотреть. Как побитая жизнью собака, сидела она в инвалидном кресле и боялась остаться одна. Только Толян уходит из поля зрения в огород или сарай – она плачет, мычит, зовёт его. Пытается выпрыгнуть из кресла да поползти его искать. Поэтому Толян старался избегать таких сцен и отвозил на место, видимое для её взора.

      Когда с Галчонком случился инсульт, на Толяна легло тяжелое бремя. Все заботы на нём, но он выполнял их исправно. Дел добавилось, уход за Галкой требовал немалых сил. Она стала совсем беспомощной, словно ребёнок. Толян кормил Галчонка с ложечки, обстирывал, обхаживал, таская на руках. Но пить не бросил, хоть и нечасто это делал. И по-прежнему бил Галку, даже прикованную к креслу. Так и жили, соединенные вместе странной, но прочной связью.

      А дети… У Толяна их не было. А дети Галки были равнодушны к их семье. А когда случилось несчастье, так их и след простыл. Не помогали вовсе – ни словом, ни делом. Так и нёс Толян этот крест на своих плечах. Справлялся как мог.

      Да и вроде привык Толян и к такой непростой жизни. Часто думал, что наказан судьбой за свои деяния по молодости да за то, как к Гале относился. А она ведь тогда его приняла таким, каким был, – отсидевшим гулякой без кола и двора. Ему бы быть благодарным до конца своих дней. Так нет же – и погуливал, и побивал её. Виноват был кругом. Да вот только не в силах изменить свою скотскую натуру. Поэтому и считал заслуженным наказанием ту полосу, какая выпала на его долю.

      Случилось и худшее. По осени Галки не стало. День, и без того хмурый, стал для Толяна чёрным и непроглядным. Дети Галки сразу выгнали его из дома. Мол, кто ты такой, даже не законный муж.

      – Чеши отсюда.

      Вот и все слова. А ведь они с Галкой почти тридцать лет были вместе. Одну пищу ели, один кров делили. Он был с ней при всей её тяжёлой болезни. А теперь не