Невозможное в науке. Расследование загадочных артефактов. Александр Никонов

с подобным потрясением еще столкнемся – вплоть до обмороков.) При этом мой собеседник признался:

      – Если бы я был тогда один, я бы сам себе не поверил, что подобное вижу!

      Почему? Потому что авторитет науки в случае шаровой молнии феномен официально одобрил, а в случае НЛО – запретил. Между тем, феномен НЛО (не будем сейчас вдаваться в попытки его объяснения) не просто очень распространен. Он официально задокументирован! Но не в науке. Сейчас объясню…

      Представьте себе тоталитарный СССР. Плохо там было? Согласен, в целом, плохо. Грязь кругом, лужи, облупленные фасады и бесконечные очереди из плохо одетых людей. Закат империи. Но в одном хорошо! В силу параноидальной подозрительности режима, который вместо пиар-отделов в каждой конторе держал «первые отделы», занимающиеся не обнародованием, а засекречиванием информации… режима, относившегося ко всему до невозможности серьезно, сжав губы в суровую нитку, ничто странное не могло миновать в СССР сообщения в компетентные органы. А для наблюдения апериодических аномальных явлений это очень удобно, поскольку сотни (!) случаев наблюдений странных объектов, не поддающиеся никакому разумному объяснению, стекались «куда следует». То есть в одно место. И там депонировались в архивах, поскольку напрямую это органов не касалось. Засекречивать «тарелки» Старая площадь не приказывала, обнародовать тоже, так все и копилось в рапортах и донесениях ПВО, докладных особых отделов воинских частей и бумагах по линии МВД…

      А потом грянул гром – началась Перестройка! Я всегда стараюсь писать это слово с большой буквы. А почему? А потому, что эта большая буква «П» избавила нас от противной аббревиатуры СССР и сняла завесу частичной тайны с аббревиатуры НЛО. В общем, поскольку из-за перестройки во всех органах власти начались разброд и шатания, а также поскольку указанные бумаги не содержали военной тайны, заслуженный космонавт генерал-майор авиации Павел Романович Попович, занимавший в ту пору какую-то синекурную почетную должность, взял да и написал в Комитет: ребят, а у вас же есть! и вам же не нужно! дайте посмотреть!

      А те взяли и неожиданно дали… Оттепель!

      Прислали Поповичу толстый голубой конверт с надписью, которая до сих пор стоит у меня перед глазами – черные буквы на голубом: «Комитет государственной безопасности. Не секретно, но строго для адресата».

      Но адресат оказался не строгий. И когда к нему пришел брать интервью молодой, но необычайно талантливый журналист по имени Александр Никонов, он этого журналиста проводил в комнату отдыха (такие комнаты были при кабинетах больших начальников) – на то время, пока доделывал какие-то дела. А чтобы молодой, но необычайно талантливый журналист по имени Александр Никонов не скучал, дал ему почитать содержимое того самого голубого конверта.

      Я взял его дрожащими руками…

      Было это тридцать лет тому назад. Потом я назвал этот конверт «синим пакетом» и с моей легкой руки термин «синий пакет» ушел в