Полное собрание стихотворений и поэм. Том 1. Эдуард Лимонов

ихнего прадеда

      Тёмные ветвящиеся руки

      Ихнего отца среди стола

      Кончил бал. Вернулся. Сел. Заплакал

      Вот и всё чем этот свет манил

      Вот тебе Париж и город Ницца

      Вот тебе и море и корабль

      А Петровы понимают чутко

      Это состояние моё

      Отошли. Когда же стало жутко

      Подошёл отец их закурил

      Сёстры! Я привез в подарок

      Лишь географическую карту

      И одну засушенную птицу

      и её размеры черезмерны

      Длинно я сижу и едет в пальцах

      Стиранная сотню раз обшивка

      Вашего потомственного кресла

      Впитывает тёмную слезу!

      «Когда бренчат часы в тёплой комнате Зои…»

      Когда бренчат часы в тёплой комнате Зои

      И Зоя сидит на ковре гола весела

      И пьёт в одиночестве шипящие настои

      Из бокалов душистых цветного стекла

      То часы бренчат то Зоя встаёт

      и по тёплой комнате тянет тело

      то и дело мелькает Зоин белый зад

      и жирком заложённые ноги смело

      И привлекательных две груди больших

      Висят подобно козьим таким же предметам

      Пухлое одеяло пунцовое сохраняет ещё

      Очертания Зоиных нежных и круглых веток

      Тут Зоино пастбище – Зоин лужок

      Охрана его – толстые двери

      Сиеминутная Зоина жизнь – поясок

      Вдруг одела и в зеркало смеётся боками вертит

      Направляется к туалетному очагу

      Сидит и моча журча вытекает

      Она же заглядывает туда

      От проснувшейся страсти тихо вздыхает

      Евгения

      Последнюю слезу и ветвь и червь. кору и белую косынку

      Движений долгий стон такой томительный

      Увидел от Евгении вечерних чувств посылку

      Такой изогнутый был стан и длительный!

      Ворсистые листы под действием дождя запахли

      Ещё садовый стол хранил кусочки влаги

      А белые чулки так медленно меняли

      И положение своё передо мной дрожали

      Не мог коснуться чтоб не отойти

      Её волнистые после дождя движения!

      Она сама мне доставала грудь уже свою

      Движеньем рабским боковым – Евгения!

      И я стал рвать —

                 собака идиот

      Чтобы добраться к ляжкам —

                 привлекали жировые отложения

      …Весь в складках предо мной лежал живот…

      и волосы там грубые росли – Евгения

      Я взял руками толстую обвил

      ещё чулка хранившую пожатие

      я ляжку твою жирную – проклятие…

      В бездонную траву легли мы мне роскошество

      Я лазаю в тебе под ног твоих мостом

      Под мышку нос сую и нюхаю супружество…

      «Вот идёт дорожкой сада…»

      Вот идёт дорожкой сада

      старый баловник

      и ему служанка рада

      и мальчишкин крик

      Все к нему спешат толпою

      шляпу принимают

      Тащит