Нейронастройщик. Ярик Бо

возможными цветами, создавая образы, то океана, то песчаных пустынь, рекламируя места отдыха. Там появлялся и «Заслон», вся его территория с высоты полета дрона, это ведь имидж города.

      Вертикаль «Нейро» – жилой комплекс, символизирующий прорыв в науке. Пятьдесят тончайших столбов, соединенных между собой тросами. Через равные промежутки на этих столбах находятся утолщения, которые представляют собой жилые капсулы. Между капсулами курсируют лифты, которые перемещаются во всех плоскостях. Всё это накрыто огромным стеклянным куполом. Издалека кажется, что все эти утолщения-квартиры повисли в воздухе. Я даже не хочу знать стоимость местных апартаментов, да они и не продаются.

      На одном из верхних этажей, на двести пятьдесят первом, находятся апартаменты Александра Петровича. Собственно, он заслужил. За полувековой вклад, за прорыв. Мы поднимаемся. Небольшой холл перед входом в апартаменты.

      – Дальше я сам. – твердо и уверенно, почти заносчиво произносит профессор.

      – Я должен проверить. – отвечаю спокойно и внимательно смотрю на него.

      На самом деле мне не нужно ничего осматривать. Мне нужно убедиться, что все пройдет, как договаривались.

      Он отводит взгляд, выдыхает, и указывает на дверь. Я делаю вид, что осматриваю.

      – Чисто.

      – Еще бы было грязно… – брюзжит Александр Петрович.

      Я смотрю через панорамное окно, туда вдаль, на стеклянный куб, стадион, на котором сегодня финальная игра в серии. Почти все люди там. Там феерия, там эмоциональный концентрат, там взрываются серотониновые и дофаминовые бомбы. Хотел бы я сейчас там быть.

      Александр Петрович стоит рядом, взгляд его уходит за стадион, за окраину, за горизонт, за пределы вселенной, в тонкую материю памяти.

      ***

      Просторный светлый кабинет. В центре кресло, очень похожее на стоматологическое. Первое отличие в том, что у него нет стойки с бормашинами и компрессора. Лампа уступила место нейрографу – цилиндру, с экраном, панелью управления и манипуляторами – второе отличие. Рядом с креслом проекционно-голографическая тумба высокого разрешения. За стеклянной стеной наблюдатели – учёные, из разных стран и смежных областей.

      Александр Петрович сидит на табурете возле кресла.

      Женский голос информирует:

      Моделирование архитектуры дендритов завершено.

      Построение карты нейронной сети завершено.

      – Перед вами один из нейромодифицированных с обратимыми изменениями, таких не много, но все же они встречаются. – медленно, проговаривая каждое слово, вещал Александр Петрович. – Молодой человек. Двадцать пять лет. Первая модификация в двадцать лет. Изменения касались всех отделов мозга. – говорит Александр Петрович. – Обратите внимание, все эти изменения произошли за пять лет модификаций.

      Он на секунду прерывается, отсоединяет шлейф диагностической системы, опускает к голове пациента нейрограф, подключение происходит автоматически, выводит