Кровавый юбилей. Олег Ракитянский

от прошедшего совещания – разочарование и неверие. Как писал он позже А. Мельнику – совещание прошло «очень невнятным и напрасным».[80] «В целом, – подытожил Е. Коновалец – на дальнейшее существование, а прежде всего на какую-нибудь конкретную работу нашей организации как таковую смотрю достаточно скептически».[81] На этом совещании и прозвучали, ставшие известными, откровенные слова «керманыча»: «Военной организации у нас нет!» – подвёл итог работы за истекший год Е. Коновалец.

      В этой связи не лишне будет задаться вопросом. Была ли в курсе польская контрразведка и полиция, что у неё «под носом» собрался съезд оппозиционной организации, которая вырабатывает программу по свержению существующего государственного строя в Крае?! Ответ ожидаем – была! И в числе голосующих участников за «деполонизацию» ЗУЗ, безусловно, находились агенты польской полиции. Однако, это не помешало его успешно провести и принять соответствующие решения. Как говориться, если движение нельзя уничтожить, его надо возглавить, на подмандатной Антанте территории. Не думаем, чтобы приведённый пессимистический вердикт Е. Коновальца разделяли государственные деятели ЗУНР в Вене или сотрудники разведывательных органов Рейхсвера (министерство обороны Веймарской республики – О. Р.). Хотя, надо признать, что полковник был недалёк от истины. Дело в том, что как таковой военной организации, т. е. структуры предназначенной для осуществления военных действий в период вооружённого противоборства, действительно не существовало. В реальности функционировал обычный разведывательный центр иностранного государства (бывшего ЗУНР), использующий сохранившиеся оперативные возможности по добыванию политической, экономической и военной информации о противнике (на указанный период в войске польском проходили службу около 100 000 поляков-русинов).

      Мы не отрицаем, что надежды на возрождение ЗУНР у диктатора и его правительства в те годы обосновано сохранялись, но по большей части, иллюзорные. Расклад политических сил в тот период времени складывался явно не в пользу бывшей ЗУНР, и оставаться один на одни с Польшей значило обрекать себя на поражение. Поэтому вопрос выживания и надежды на «возвращение» сводился к поиску союзника, которым на тот период времени и стала Германия. Со временем декларации о национально-освободительном движении на ЗУЗ сошли на «нет». Диктатор и правительство всё больше концентрировались на чисто разведывательно-подрывной деятельности в интересах иностранных государств (в это время к Германии присоединилась Советская Россия) их регулярного снабжения необходимой разведывательной информацией и материалами в надежде возможного их использования в будущем конфликте с главным врагом – Польшей. То есть обеспечивать чужую армию необходимыми для войны с общим врагом сведениями, а в нужный момент – поднять вооружённое восстание и «подорвать» сопротивления противника с тыла, выступив в качестве «пятой колоны».

80

Архів ОУН в Києві. – Листи Є. Коновальця. 1919–1922, 1937 рр. – Лист Є. Коновальця до А. Мельника від 14 вересня 1921 р. – Арк. 9.7

81

Архів ОУН у Києві. – Лист Є.Коновальця до А. Мельника від 15.09.1921 р. Арк. 11.