Пуля для посла. Евгения Дмитриевна Захарова

может, полковник разберется по горячим следам?

      Василину она проводила под руку до самых покоев, мысленно обругав всех невесть куда подевавшихся слуг, уложила в постель, накапала успокоительных капель и тихо вышла, как только девушка смежила веки и задышала ровнее. На обратном пути ей на глаза попалась горничная, и, отправив ее за доктором для подруги, Элен заторопилась к императрице.

      В библиотеке оказались только Натали и Китти. Обеспокоенно глядя в окно, девушки переговаривались вполголоса и при виде Элен взглянули на нее с испугом.

      – Кто стрелял?

      – Никто не ранен?

      – Не знаю, – ответила Элен сразу на оба вопроса. – Ее Величество у себя?

      – Нет, отправились к императору, – тихо ответила Наталья, посмотрела на Китти и подошла ближе. – Мы ведь здесь в безопасности? Скажите честно, вы же не думаете, что это бунт или заговор?..

      От такого предположения Элен ужаснулась, но лицо удержала, спокойно качнув головой.

      – Будь это так, весь двор стоял бы на ушах.

      – Натали, Элен, идите скорее сюда, смотрите!

      Они вернулись к Китти, вновь занявшей место у окна. Из библиотеки со второго этажа весь двор хорошо просматривался – и потому девушкам было прекрасно видно, как с облучка экипажа посла пара гвардейцев аккуратно сняла мужчину. На форменном сюртуке темнело пятно, почти прямо над сердцем.

      Получается, стреляли в экипаж, а попали в извозчика. Элен задумчиво наблюдала, как караульные уносят тело убитого. Полковник Строцкий что-то тихо втолковывал своим подчиненным, а посол глядел вслед гвардейцам со страхом на лице и едва ли держался на ногах.

      Натали содрогнулась всем телом и отступила на шаг.

      – Выходит, без пострадавших не обошлось…

      – Что же теперь начнется? – испуганно вторила ей Китти.

      Ответ Элен знала, но старалась о нем не думать.

      Воспоминания о гибели Марфы и Аннет все еще были слишком свежи, пускай и перестали преследовать ее в кошмарах. С того злополучного дня прошло без малого три месяца, жизнь наконец-то вошла в привычную колею…

      Вновь пережить нечто подобное она не желала – и не пожелала бы никому.

      Действительность, впрочем, была с ней не согласна.

      Мария Федоровна встревожено мерила шагами кабинет императора. Мысли не желали утихать ни на секунду, голова начинала болеть, но Государыня держалась, дожидаясь известий.

      Прибежавший от ворот гвардеец сообщил страшные новости. Трудно представить, как на это преступление отреагирует остальная империя, не говоря уже обо всем мире. Франция!.. Их президент может рассмотреть в этом деле провокацию против государства – теперь, когда мир только пришел в себя после нападений Наполеона и Франко-Прусской войны.

      Двадцать лет спокойствия для одних – целая вечность, но для других этого времени слишком мало.

      Часы отбивали свой ритм, солнце за окном подернулось обложной рябью, а вестей все не было. Она уже подумывала послать лакея все узнать