Эхо шторма. Яна Кели

их взгляды с Аей встретились:

      – Это ваша сестра?

      Типичная реакция. Аю с Иваном часто принимали за родственников, видимо, из-за светлых волос, хоть у Ивана оттенок темнее. Может быть, телосложения, роста: Ая для девушки высоковата. Но иногда казалось, что люди видят что-то еще, незримую связь, которую чувствовала она сама.

      – Племянница, – кивнул учитель. – Не беспокойтесь.

      Эта реакция была нетипичной. Обычно Иван отрезал неверные версии, а тут сам озвучил.

      – Племянница, – женщина кивнула. – Это хорошо, следите за своей девочкой. Мы тоже с мужем… ведь это дочка его сестры, но мне совсем как родная.

      – Понимаю.

      – Сделаю чай. Присаживайтесь, не буду мешать.

      Она поспешила выйти, и дверь закрылась. По шее Аи пробежал холодок. Окно было открыто, снаружи доносилось карканье.

      Ая следила за учителем: он не повернул головы с тех пор, как ушла хозяйка. Словно загипнотизирован ребенком. Внимательный, сосредоточенный… взволнованный. Легкая вибрация в походке, Иван медленно подбирался к этому человеческому существу. Присел на колени у стола, где то возило карандашом.

      – Здравствуй, Миша.

      Девочка не подняла глаз. Ая фыркнула. Сама не поняла почему. Повернулась к окну, но снова глянула на учителя, на его умиротворенное лицо. Он смотрел отрешенно на пациентку. Как всегда.

      Что-то раздражало. Белая краска рамы облупилась, по подоконнику разлетелась земля, цветы странно пахли. С улицы слышались крики детей. Резкий гудок машины вдалеке. Это мешало, мурашки ползли по коже.

      С глухим стуком окно захлопнулось значительно резче, чем ожидалось. Ая обернулась: учителя, конечно же, отвлекла ее возня. Он не осуждал, был спокоен, но на губах ни намека на улыбку. Взглядом указал на диван.

      «Это важно», – поняла Ая и повиновалась. Скользнула на мягкую сидушку и тут же утонула в ней. Требовалось хотя бы не мешать. Иван на службе, и его работа – эта Миша, которой не было никакого дела до вторжения гостей. Рисовала, даже не подняв головы. Ни интереса, ни страха. Ничего.

      Что в ней такого, почему учитель пришел, что видел? Ая – лишь коротенькую круглую челку, сиреневые рюши на рукавах, разбросанные по столу мелки. Хотелось посмотреть на лист бумаги, но неловко было приблизиться.

      – Вы пришли спасти меня? – вдруг подала голос Миша.

      Тон был абсолютно спокойный, даже равнодушный.

      – Почему ты так решила?

      Девочка пожала плечами, начав что-то штриховать:

      – Мари так говорит. Я не могу выйти из дома, слишком опасно.

      Сколько ей? Сначала показалось, совсем ребенок.

      – А ты хочешь? – спросил Иван.

      Миша подняла глаза. Такие же большие и круглые, как у хозяйки.

      – Мари говорит, мир не такой яркий, как в кино. Там много заразы и люди плохо поступают с такими, как мы.

      «Такими, как мы». Ая покатала фразу на языке, стараясь рассосать, как кислую таблетку. Все верно, мир не такой хороший. Совсем не хороший. Ая бы тоже не хотела выходить в эту грязь