Публицистика по случаю. Татьяна Михайловна Василевская

может быть только две. А все остальные это не бабушки. Потому, что они не родные. Во как! Я в таких случаях очень твердо и уверенно говорила, что, а вот у меня все родные. После этого «великие знатоки» степени родства, обычно, одаривали меня, неразумное дитя, снисходительной улыбкой и отставали. И слава Богу. Я любила всех своих бабуль и разделять их по близости и дальности родства была не намерена. Вообще это очень здорово, иметь столько, тех близких и любящих людей, которые дарят тебе тепло, балуют и обожают. И сегодня я с благодарностью и грустью вспоминаю всех моих милых бабушек и дедов. Всех, абсолютно, для меня родных. Никого из них давно уже нет. Но осталась светлая-светлая память.

      Первые два с половиной года моей жизни прошли в коммуналке на Таганке. Я, разумеется, практически не помню этот период, но мама часто рассказывает, как дружно они все жили. И совсем недавно одна из бывших соседок, с которой мама поддерживает связь и по сей день, со смехом вспоминала, как я лихо отплясывала, стоя в большой кастрюле, принадлежавшей ей, аккомпанируя себе столовыми ложками. Я не помню) . Но, уверена, и мне и ей эти зажигательные танцы доставляли истинное наслаждение.

      Когда коммуналки начали расселять, нам дали квартиру в спальном районе, на окраине Москвы. Совсем недалеко от МКАД. Сначала было всего два дома, а кругом яблоневые сады. Постепенно район расстраивался, разростался. А часть уцелевших между многоэтажками яблонь и по сей день каждый год буйным цветом цветут по весне и продолжают плодоносить.

      Маминой маме, при расселении, дали квартиру прямо рядом с нашей. И чуть позже она нашла обмен своей однушки на двушку в соседнем доме. Где они и поселились, в результате того самого обменв, вместе с ее старшей сестрой. Одной из шести моих многочисленных Родных бабушек) .

      По вечерам мы ходили гулять за МКАД. Никаких переходов наземных, надземных и прочих и в помине не было. Переходили кольцевую даже не бегом, а просто быстрым шагом, пока вдали приближалась пара-тройка машин. Сразу за дорогой начинался лес. Летом собирали ягоды и грибы. Неподалеку от нашего дома, даже не доходя до МКАД, были березовые рощи, где росли целыми семейками крепенькие белые. И в окружении берез находилось небольшое болотце, квакающие обитательницы которого давали по вечерам уютные концерты.

      Так как бабули жили в соседнем доме, я много времени проводила у них, считая их квартиру таким же своим домом, как и ту, где мы проживали с родителями. Мамина мама работала на какой-то серьезной работе в научно-исследовательском институте, а ее сестра, которая была значительно старше, занималась хозяйством и, когда я «гостила» у них, и мной. Своих детей у бабули не было. Муж, военный летчик, вскоре после войны умер от болезни сердца, и бабушка, очень тяжело пережившая утрату, так больше замуж и не вышла. И всю свою нерастраченную любовь она изливала сначала на мою маму, свою племянницу, а потом на нас с сестрой. Я, как младшая, и чуть ли не поселившаяся в гостеприимном доме бабушек, была и вовсе