Осталось придумать название. Данил Лис

тогда в рабочем летнем лагере при винограднике под Ростовом. Впрочем, почему пришлось, ему очень нравилось это вспоминать, шикарное время, веселое, беззаботное. Самый разгар лета. Жара, стрекочут кузнечики, между рядов виноградников, в тени от густой лозы отдыхают двенадцать горе-работников, они снова не выполнят норму по подвязыванию кустов. Четверо, осознав это, вовсе ушли до оросительного канала искупнуться. Остальным было крайне лениво поднять даже голову, не говоря уже о том, чтобы сходить за водой, бочка с которой стояла в самом начале ряда. Это была безмолвная игра, никто ее не придумывал, никто не оговаривал правила и не договаривался играть честно. Все ждали того, кто первый не выдержит и встанет, чтобы сунуть ему свои бутылки со словами: «Нам тоже захвати!» А работать еще часов шесть. И, как на зло, на небе ни облачка. И нет ветра.

      Бригадир, этот особенный человек, знающий о виноградниках вообще все, но не умеющий это объяснить, был просто эпичным в своих высказываниях: «Вы ее берете и, того самое, к верху!», «По этовай ее на части, да и выбрасывай туда, как его там, постепенно», «Смотрите грозди совсем к земле, того самого, лежат, эту, как ее, бечевку в руки и этовайте ее. Поднимайте выше, да на два узла». Сначала вообще не могли понять, что он хочет, ему приходилось почти все показывать. А потом привыкли и даже переняли некоторые слова в шутку.

      – Вы какого, мать вашу, этого самого тут совсем ничего… эээ, не делаете?!

      Вот же, а они его ждали только через час-полтора. Ладно, дружно встают, начинают ползти к бочке напиться. Вот именно так люди без лишних разговоров могут сплотиться под гнетом одного врага. Та группа купающихся опасливо прячется в лесополосе, вот точно они давно заметили подъезжающий трактор и не предупредили, предатели.

      – Я сам сейчас вам, как ее там, воды принесу, работайте уже до, того самого, вечера надо ряд пройти.

      Враг – это, конечно, громко сказано, он им очень помогал и спускал с рук их проколы. Знал старик, как тяжело работать на солнце с похмелья. Поэтому утром ребят почти не трогал. Довозил до места в прицепе на тракторе. Этот прицеп обычно использовался в сенокос, да и дорога не для экскурсий была предназначена и очень смахивала на стиральную доску. Что удивительно: поднятая от трактора пыль словно жалела ребят и вздымалась уже далеко за прицепом. Но и стояла потом на дороге почти час, словно ожидая нового путника, что ж она, зря, что ли, встрепенулась? Вот и бригадир жалел их, как та пыль. Вываливал ребят в винограднике и оставлял как есть, правомерно считая, что само это путешествие им уже далось сильно с трудом.

      Да, оно самое, похмелье! Куча молодых студентов на юге в винных виноградниках. После этого лагеря Тёма надолго перестал пить вино. Однако сейчас он ждал вечера, когда солнце спустится достаточно, чтобы изредка выглядывать за ними из-за деревьев. Тогда воздух уже перестает обжигать легкие при вдохе и уносить остатки влаги из организма на выдохе. Тогда уже не нужно обливаться потом и постоянно пить. Они сидели, кто на лавочке, кто на ступеньках возле своего барака. И рассказывали друг другу байки. Ждали, когда вернется тот неудачник, кому по жребию выпало бежать