Грань Миров. Меч Равновесия. Павел Владимиров

держа одной рукой меч, а другой свою дочь за руку.

      Увидев Императора, он склонился в поклоне, но Амир узнав его спрыгнул с коня.

      – Басир, ты ли это?! Ты верно служил моему деду и отцу! Старый воин, рад приветствовать тебя!

      Басир снова поклонился и убрал свою дочь рукой себе за спину.

      – Приветствую и я тебя, молодой Император! Долгих лет жизни тебе и процветания!

      – Басир, эта девушка твоя дочь?! – воскликнул Император.

      – Да, мой Господин. Адель единственная отрада в моей старости. Берегу её как зеницу ока. Часто приходится отдавать шакалам тела тех, кто зарится на нее, проезжая мимо, но, слава Богу, пока хватает сил защитить свою Честь.

      – Басир, ты был великим воином, соратником моего деда и отца, и я обещаю, что никто и никогда не обидит твою дочь. Я вас обоих беру под свою защиту и забираю отсюда с собой. Собирайтесь, завтра мы двинемся дальше в путь.

      Во время разговора Амир всё раз за разом смотрел на девушку, прятавшуюся за своим отцом, и понимал, что без неё он теперь никуда не поедет.

      – Но, Император, зачем тебе моя дочь?! Я спрашиваю тебя об этом прямо, даже если ты за это повелишь убить меня!

      – Я хочу жениться на твоей дочери, Басир! Дай нам благословение, моя помолвка с Княжной Бьянкой будет расторгнута.

      …

      В далеком прошлом

      Луций родился слабым, хилым ребёнком. Отца своего он никогда не знал, а мать была слишком забита жизнью, чтобы защитить своего сына от её невзгод.

      Он не любил мать, испытывал к ней безразличие и презрение, и ещё больше он не любил окружающий его мир и людей в нем.

      Мальчишки с детства дразнили и били его, и он мечтал только об одном: отомстить им всем.

      Своё равновесие с миром Люций нашел, мучая тех, кто был слабее. Сначала это были воробьи и голуби, которых он убивал и травил ядом, потом кошки и собаки. И вот, наконец, он добрался и до людей.

      Первой его жертвой стала старуха, которую в их селе все очень боялись и к которой ходили за советом и разными снадобьями. Старуха эта пользовалась дурной славой. Поговаривали, что не только снадобьями торговала она у себя в покосившейся избушке, но и помогала дурным людям творить их темные делишки. Немало народу отправилось на тот свет от её ядов и черных приворотов. Особенно опасались её молодые девушки: говорили, что если положит эта старуха на какую девицу свой черный взгляд, побормочет свои заклинания, бросит щепотку порошка из перетёртых сушеных гадов в огонь – не видать той счастья. Или вообще, может со свету сжить, наслав болезнь или проклятья. Очень не любила она счастливых молодых девушек, наверное, потому что сама счастья никогда не знала, оттого и другим его простить не могла.

      Люций любил бывать у неё в жилище, часами сидеть в углу и наблюдать, как она разделывает крыс и лягушек, сушит тараканов, размалывает в труху сушеных змей и делает из этого свои яды и снадобья.

      Он поймал змею, гадюку с сильным ядом, который вызывает медленную смерть с распуханием конечностей и удушьем.