Свиристель и талисман совпадений. Элайя Лоран

борзая, важная и счастливая. Хозяйка звала её Жозефиной. И тогда я решила…

      – Что станешь афганской борзой? – слегка ехидно перебил её Свиристель.

      Жозефина уставилась в землю.

      – Нет, что я стану ближе к своей мечте обрести такую хозяйку, если у меня будет имя, как у той собаки.

      – Что звучит так, словно бы первый шаг на порог мечты уже был сделан, – подметил Свиристель.

      – Моя мечта не тщеславна; я действительно заслужила иметь свою хозяйку, – она вскинула голову и на этот раз посмотрела на Свиристеля с вызовом, словно защищаясь. – Любая собака этого заслуживает, даже беспородная. Просто так получилось, что собаки иногда остаются на улице, но мы не дикие животные – мы же не можем выжить без людей.

      – Я прекрасно тебя понимаю. Но имя – только один маленький шаг на пути к другой жизни. Другие шаги тоже необходимо сделать, а вместо этого ты застряла здесь – в пограничном мире.

      Свиристель сделал паузу, чтобы и самому обдумать своё предложение. Ему хотелось обсудить с нею пропажу талисмана с его шеи, но он неожиданно понял, что, по сути, не знает Жозефину. Её история была и обычной для дворняжки, и нет. Насколько он понял из её рассказа, мать Жозефины столь яростно защищала своих щенят, что её застрелили, чтобы подойти к щенкам. Он продолжил свою мысль.

      – Жозефина, я не прогоняю тебя из своих владений, – он развёл крыльями. – Но здесь почти что нет течения времени, волшебных существ тоже нет, магии здесь немного, живые животные забегают очень редко и ненадолго. Здесь есть пара-тройка разговорчивых деревьев, а остальные предпочитают не растрачивать энергию на пустую болтовню. Бывает, что сюда попадают призраки людей, но и они, как правило, всего лишь проходят сквозь наш пограничный мир. Ты единственная, кто остался здесь так надолго. Почему или зачем?

      – Я? Надолго? – Жозефина растерялась. – Знаешь, я почти не помню, когда это случилось. Я думаю, мне просто некуда возвращаться. Мечтать – это одно, а создавать реальность это другое. Надо уметь посмотреть и правде в глаза. В лучшем случае меня поместят в приют, а оттуда есть всего лишь один выход из клетки для многих собак. Говорят, они засыпают легко и уже никогда не просыпаются, возможно, они как раз и проходят через твой лес, Свиристель.

      – Возможно… но ты точно не умерла ещё, в этом я уверен. Я видел здесь много дворняг, но ты немного иная, чем они. – Свиристель сам смутился и нахохлился, хотя ветра совсем не было. – Ты удивительно много знаешь о мире людей. Ты словно жила в библиотеке и в полном достатке.

      Собака усмехнулась, и мелькнули чистые белоснежные клыки.

      – Просто я стремилась к своей мечте почти два года. Ну, пока грузчики меня не загнали сюда, и с тех пор, как я осознала, что моей хозяйки не существует.

      – Не, ну это мудро было с твоей стороны – кто бы спорил! – Птица выглядела слегка рассвирепевшей. Тело птицы инстинктивно отреагировало на настроение лесного духа, и свиристель расправил