Душа без признаков жизни. Софи Баунт

ты здесь вещи бьешь, как ревнивая истеричка?

      – Меня друг предал! А я его больше десяти лет знаю! Думал, что знаю… – Стас почувствовал, как дрожат собственные губы, и на миг смолк. Никогда бы не подумал, что придется испытать такой камуфлет со стороны лучшего друга. Казалось, он сейчас расплачется. Прямо перед Ждахиным. – На чем хочу, на том злость и вымещаю, ясно?

      – Будь ты мужиком, выместил бы ее на Андриане, – отпарировал Ильдар.

      – Твою же… да не знаю я, где этот подонок!

      – Мою мать попрошу не трогать, малыш. Я вот что думаю… Твой так называемый друг, возможно, стал другом кому-то еще.

      – Кому, например?

      «Конечно, вся планета вращается вокруг моего отца», – подумал Стас.

      – У него много врагов. А враги Дана всегда будут и твоими врагами.

      – Ты думаешь, Андриан переметнулся? Да он даже не участвует в наших делах. Абсурд.

      – Я думаю, что наша крыса ехала к кому-то… конкретному. И попала в аварию. Вы ведь тут знатно накачались.

      Уверенность, с которой Ильдар разжевывал свою точку зрения о причине предательства, заставляла сердце Стаса визжать.

      – Нет. Андри, он… не мог он ничего подобного вытворить.

      – Тогда бы разговора не было. Увы. Смотри правде в глаза.

      – Я выбью из него правду. И она будет иная. Я знаю! – сказал Стас с уверенностью, которой не чувствовал.

      – Наивный мальчик. Где же вы познакомились с ним? В притоне? Я уже и не помню, когда этот щенок стал появляться рядом с тобой.

      – В школе, – отрезал Стас. – Мы знакомы с ним почти всю жизнь. Теперь понимаешь, почему я не верю?

      – Запомни простую истину. Все – рано или поздно – предают, лгут и умирают. Вы учились в одном классе? Что-то не припомню.

      – Нет. Он старше меня на год. В шестом классе мы с ребятами из школы праздновали Новый год у меня дома. Утром, когда все разошлись, я увидел Андриана под елкой. Бухого в хлам. Мой новогодний подарок, гребаный стыд, – говорил Стас, стараясь оставаться хладнокровный, тогда как уголок рта дергался на каждом слове. – Я его, помню, даже пнул пару раз. Потом оказалось, что у нас много общего.

      – Романтично как, – потешился Ждахин.

      – Эй, я тут типа душу изливаю тебе, – Стас начал расхаживать по комнате, нервно размахивая руками. – Смешно ему. Обхохочешься!

      – Пыл убавь. Баба крикливая, смотреть противно. Бери себя в руки, и поехали, найдем крысеныша.

      – Я неясно выразился? Не нуждаюсь в помощи!

      Ждахин скривил губы, похожие на две толстые нитки. Стас решил, что Ильдар сейчас его треснет, но тот всего-навсего тягостно вздохнул.

      – Хорошо. Но мое предложение останется в силе. Если в зад его снова станешь выцеловывать, то…

      – Вон отсюда! Пошел вон!!!

      Пронзительный вопль Стаса затянул в себя всю комнату: громовой, пропитанный яростью, казалось, что затрещали оконные стекла.

      За ним – повисла тишина.

      Ильдар остался неподвижен. Он молча и пристально рассматривал Стаса с ног до головы.

      – Что за девчонка из комнаты выбежала