Сказочный попадос. Наталья Шевцова

ечко, как оказалось на поверку, должна я вам сказать. Более того, весьма напоминающее Реал – так они здесь в Астрале называют мир тех, кто обладает бренным, то есть физическим телом. Кстати, упомянутое мной определение физического тела как «бренного» – это не мой термин, это местный.

      Именно так, как к бремени, здешние жители относятся к вечно нуждающейся то в уходе, то в кормлении, то в лечении физической оболочке, которой они так дорожили там и которая, как оказалось, совершенно не нужна здесь. «И слава богам! – рассуждают они. – Ну, кому нужна оболочка, которая отнимает практически все душевные силы, в связи с тем, что они уходят на поддержание ее нормальной жизнедеятельности, чтобы она же хорошо выглядела и не мешала душе наслаждаться жизнью?

      И знаете что? Прожив здесь совсем немного, я начинаю понимать, что во многом они таки правы. И хотя в Астрале, никто не может принимать вид другого существа (точнее мочь, то может, но это запрещено астральным законом), зато можно выглядеть настолько молодым, здоровым и красивым, насколько хочешь. Насчёт красивым, в рамках разумного, конечно – в том смысле, что всё, что хочешь увеличить, удлинить, можно и увеличить и удлинить, а все что хочешь уменьшить и укоротить – можно и уменьшить и укоротить.

      Правда, как и в Реале, в Астрале – за всё нужно платить. И чем более желаемо это что-то, тем дороже это стоит. Так что, как это ни печально, но и здесь тоже душам приходится работать, чтобы заработать на комфортное проживание. Однако я отвлеклась от основной темы моего повествования…

      В общем, стою я вся такая невероятно красивая (потому что зарабатываю я здесь весьма прилично. А вы что думали?! Ведьма с моими талантами, нигде не пропадет) грациозно опираясь на витрину ювелирной лавки и нервно постукиваю по стеклу длиннющими ухоженными ногтями, так как ожидаю неприлично уже опаздывающего некоего господина…

      – Любимая! Прости! – в лавку вбежал запыхавшийся ожидаемый мною господин. – В последнюю секунду появилось неотложное дело! Прости!

      – Что ты котик! – улыбаюсь я. – Ну разве могу я на тебя сердиться из-за всего-то какого-то шестнадцати минутного и двадцать-двух секундного опоздания? Да и кто вообще их считает, эти минуты и секунды! Только не я! Милый, ты посмотри какое колечко! – я хлопаю глазками и заискивающе улыбаюсь.

      – Любимая… – господин замешкался и кашлянул. – Я не уверен, что я могу позволить себе это колечко…

      – Любимый! – капризничаю я, две бриллиантовые слезинки, классом почище, чем в этом колечке, на которое я надеюсь раскрутить жлобливого господина, и уж точно побольше размером, наворачиваются на глаза и дрожат на моих длиннющих ресницах. – Ты меня не любишь! – у одной из моих слезинок закружилась голова, и она рухнула вниз, прокладывая мокрый след боли и разочарования по щечке, увлажняя мою и без того идеальную кожу. – Не любишь! – топнула я ножкой, чем помогла и второй слезинке тоже свалиться, чтобы повторить горькую судьбу предыдущей.

      Господин не выдерживает атаки слезами и идет на попятный: – Знаешь, милая, я думаю, что смогу что-нибудь придумать…

      – Сможешь?! – я снова хлопаю ресницами, теперь уже счастливо. – Ты самый любимый! Самый щедрый! Самый! Самый!

      Счастью господина нет предела. – Уважаемый, – обращается он к хозяину лавки, седобородому дворфу, – мы берем колечко! И еще к этому колечку вот это колье!

      Я кидаюсь на шею и осыпаю поцелуями довольно мерзкую зелено-бородавчатую физиономию господина: – Любимый! А разве ты можешь себе позволить еще и колье?! – заискивающе-предано заглядываю ему в глаза.

      – Для тебя?! – самодовольно улыбается господин. – Я могу все! Уважаемый, – обратился он к дворфу. – И этот вот браслет, да, да вот этот с огромными бриллиантами в придачу! Эх, гулять, так гулять! Где наша не пропадала!

      – У вас наличные, сэр! – деловито поинтересовался гном.

      – Разумеется, нет! Кто в наши дни носит такие суммы наличными? У меня безналичный расчет. Держите, вот вам мой финансовый кристалл… – господин покрепче притянул меня к себе, как будто бы удостоверяясь, что игра стоит свеч, и я действительно стою тех денег, которые он на меня сейчас тратит.

      Как только гном взял в руки кристалл, влюбленная парочка, которая до этого момента делала вид, что пытается выбрать достойные украшения для девушки, подошла к нам и взяла под обе зелены рученьки господина, невежливо при этом отпихнув меня. Но я не возражала.

      – Неуважаемый господин Скрудж Ниггард! – звонко объявила я. – Вы обвиняетесь в расточительстве, многоженстве, домашнем насилии и уклонении от выплаты алиментов своим десятерым детям! Вы обвиняетесь в том, что после своей смерти оставили все четыре свои семьи отдавать ваши долги, в то время как сами вы обладали весьма внушительными активами! Вы обвиняетесь в утаении от астральной таможенной службы истинной суммы своих накоплений! В связи с чем, вам как банкроту была выдана материальная помощь! Вы обвиняетесь в том, что трижды не явились на слушание вашего дела в посольство Зеркального Мира! Ну, как я ничего не забыла? – спросила я даже не у него, а у моего друга Маркиза Жюльена де Дюпри, являющегося, вот уж как две недели, младшим офицером