Петля. Тoм 1. Инга Александровна Могилевская

на запястье, – Люди верят тебе. Почему же ты сам никому не веришь? – спросил он, и, не дожидаясь ответа, поднялся, отошел к алтарю. Веки накрыли его тусклые старческие глаза, быстро зашевелились губы, нашептывая какие-то слова, звучавшие как шелест ветра в сухой траве. «Молится. За него молится», – догадалась я. И мне тоже захотелось… Но не так. Захотелось прижаться к нему, обнять… Выронив влажный алый бинт, рука снова бессознательно скользнула по бороздкам шрамов, по изгибу ребер, застыв на гладкой груди. Он обернулся, ласково улыбнувшись, нежно дотронулся до моей щеки:

      – Ну что, доктор? Оказала первую помощь? Жить буду?

      Я кивнула.

      – Мне повезло. Не каждый день удается попасть в руки такого красивого врача.

      По щеке, по шее, по плечу… его ладонь обхватила мою, приподняла… Мягкие губы, легкое покалывание бороды, шелк струящегося по моему запястью дыхания … И поверх – магнетический взгляд, уже не робкий, не смущенный – уверенный, прямой, проникновенный, жаждущий… Дерзкие искорки поблескивают в зрачках…Его лицо – так близко, что наэлектризованные серебристые волосы щекочут мою кожу… Он отпустил мою руку, и теперь его ладонь на моей шее – осторожно притягивает к себе – мои губы, к его губам: приоткрытым, влажным, теплым…

      – Сани…не надо, – с трудом прошептала я, указывая глазами на молящегося священника.

      – Да, – он тут же отпустил меня, чуть отстранился, – Прости. Я…– небрежный жест рукой, – Не знаю, что на меня нашло…

      – Я знаю…знаю…

      Снаружи раздался какой-то шум, сквозь открытые ставни окон до нас донеслись приглушенные голоса. Алессандро нахмурился, прислушался. И падре Фелино тоже прервал свою молитву, насторожился, подошел к окну.

      – Это твоя телега?! – прорычал на улице раздраженный голос.

      – Да, господин полицейский, – испугано отозвался другой – слабый хрипловатый, словно принадлежавший больному старику.

      – Говоришь, оставил ее там, за складами?

      – Да, господин.

      – Это точно та самая телега. Я видел ее на перекрестке, пока мы не рванули за мерзавцем. Видно, его сообщница в это время и смылась на телеге, – послышался третий голос.

      Я замерла, как парализованная.

      – Они наверняка скоро придут сюда – будут обыскивать церковь, – тихо прошептал Алессандро.

      Решительным шагом священник пересек зал, встав у крошечной дверцы в правом нефе, отпер ее вынутым из кармана ключом, махнул нам рукой.

      – Быстрее! Спрячетесь здесь, а я пока их задержу.

      Не медля ни секунды, мы ринулись в указанное падре убежище. Там была лестница, ведущая вниз, в непроглядную глубь подвала. Когда дверца захлопнулась за нашими спинами, и снова звонко щелкнул ключ в скважине, мы оказались в кромешной темноте.

      Слева от меня прозвучал его голос.

      – Тут шесть ступенек до первой площадки, а потом разворот и еще восемь ступенек. Спускайся быстро и не бойся, я тебя держу.

      В то же мгновение я почувствовала,