1918: Весна империи. Владимир Марков-Бабкин

Сотни и сотни людей, среди которых были и члены императорской фамилии, и глава правительства Нечволодов, и многие министры, командующие, губернаторы, и множество просто хороших людей из числа собравшихся на Красной площади в тот ужасный праздничный день. И лишь чудо или, если угодно, случайность уберегли меня от гибели в тот момент.

      Опасная у меня работа. Ужасная работа. Работа, да.

      М-да.

      Новый обжигающий глоток коньяка, в котором нет вкуса.

      Сегодня будет очень тяжелый для меня Большой императорский выход. Пасхальный. И праздничный во всех отношениях.

      Сотни и тысячи поздравлений.

      Торжества в обеих моих империях.

      Надо будет заслушать Свербеева.

      И Суворина еще.

      И объехать легионы.

      Офицерские собрания.

      Чарки за здравие.

      Как там Маша и новорожденные?

      Мысли безо всякой системы перескакивали с одной темы на другую, не в силах задержаться ни на чем конкретном.

      Из-за горы на противоположной стороне Босфора показалось солнце. Утренний бриз коснулся моих щек. Томление кончилось. Наступил новый день.

      День перемен.

      В дверь, своей фирменной дробью, тихо постучал Евстафий. Ну вот, начинается вам здрасьте.

      – Да!

      Камердинер бесшумно возник на пороге.

      – Государь! Там к вам ее императорское высочество Ольга Александровна.

      Удивленно приподнимаю бровь. А впрочем, чему тут удивляться?

      – Проси.

      Сестра появилась с шумом и в прекрасном настроении.

      – Христос воскресе, Мишкин! Не разбудила?

      Поднимаюсь ей навстречу.

      – Воистину воскресе, Оленька! Нет, я пока не спал.

      Мы похристосовались, и я пригласил ее присесть в кресло напротив.

      – Бокал вина?

      – С удовольствием. Позволю себе немного в честь такого праздника!

      – Кагор?

      – Нет, лучше красного сухого.

      Наливаю в бокал сестре вина и обновляю у себя коньяк.

      – Поздравляю, Мишкин! Здоровье Маши и ваших прекрасных детей!

      – Спасибо! Пусть они будут счастливы и пусть на их долю не выпадают потрясения!

      Мы чокнулись бокалами. Ольга отпила и с явным удовольствием посмаковала.

      – О! Неаполитанское «Lacryma Christi»! Божественно!

      Киваю.

      – Да, «Слезы Христа». Тесть прислал партию бутылок лучших годов. Прямо, так сказать, со склонов Везувия. А ты что в такую рань?

      Она усмехнулась.

      – Закончилась всенощная в Святой Софии, Николай поехал домой проверить, как там спит наш Тихон, а я вот решила заехать к тебе, поздравить лично и осведомиться о том, как идут дела. Как счастливая мама себя чувствует?

      – Сейчас спит наша счастливая мама. Были тяжелые роды. Двойня, сама понимаешь. Тем более первенцы.

      Будучи сама молодой мамой, сестра прекрасно все понимала.

      – А ты, я вижу, хандришь?

      Хмыкаю. Вот же ж проницательная у меня сестрица!

      – А что, так заметно?

      – Да. И это