Головы с красивыми детскими лицами. Мира Троп

с работы. Эта новенькая меня доконает! Она умеет верно считать только свою зарплату.

      – Наверное, ты очень устала? – Шум резко стих. – Ну смотри, Маш, можем завтра начать наш маленький ремонт. Хочешь, сходим куда-нибудь? Или домой роллы закажем, посидим спокойно?

      – М-м… Не надо меня искушать, – застонала Мария. Олег рассмеялся. – Нет, я хочу начать сегодня, иначе мы никогда с этим не покончим. Праздновать будем потом.

      – Как скажешь. – Он секунду помолчал. – Маш, я тебя люблю.

      Мария изобразила звук, будто ее рвет. И получила с той стороны еще один неловкий смешок.

      – Что еще за телячьи нежности? – поморщилась она, однако же с улыбкой. – Все, дома поговорим, я хочу убраться отсюда, пока нет пробок. Жди.

      – Очень жду. Я пока начну отдирать старые обои, хорошо?

      – Да-да, давай.

      – А ты скажешь, что любишь меня?

      – Нет, – хохотнула Мария и положила трубку.

      Мария открыла дверцу машины и забралась внутрь, усмехаясь себе под нос. Она поправила зеркало так, чтобы видеть свое бессовестное лицо, и засмеялась еще громче. Какой же он все-таки…

      «Какой?»

      А черт его знает, какой, – подумала Мария, кинув на пассажирское сидение сумку и толстую оправу без линз. Единственный парень, с которым подобный садизм сходил настолько просто, что в конечном итоге доставлял удовольствие им обоим – вот он какой.

      «Уникальный».

      Мария цокнула языком.

      – И кого я упрекала в телячьей нежности? – проворчала она, лихо повернув ключ зажигания.

      Мария водила вишневый «Ленд Крузер», и пусть брала его на вторичном рынке, она гордилась тем, что заработала на него сама. На это ушло больше пяти лет крайне экономной жизни, и все-таки она сделала это. Сама, без чьей-либо помощи. «Крузак» продолжал опустошать ее сбережения на техобслуживание и расходы топлива, но она каждый раз с большой любовью загоняла его в арендованный гараж и хлопала по железному боку. Не счесть, сколько раз Мария демонстрировала средний палец тем, кто утверждал, что она насосала своего железного любимца.

      К тому моменту, как Мария дошла до дома, ее плохое настроение практически улетучилось. Ей стало легче настроить себя на долгий, муторный косметический ремонт, который они с Олегом закончат дай бог к вечеру воскресения.

      Олег встретил ее с корабликом из газеты на коротко стриженной голове и в футболке, к которой прилипло несколько мокрых катышек старого, самого пакостного слоя обоев. Он распростер руки, сделав вид, будто вот-вот набросится на нее с объятиями.

      – Ой, фу, ну уж нет! – Мария удержала его на расстоянии от себя кончиками пальцев. – Ты всю меня заляпаешь, дай сначала переоденусь.

      – А потом обнять можно будет?

      Мария закатила глаза и состроила ему гримасу.

      – Маш, ты чай будешь?

      – С ромашкой, – хмыкнула она из соседней комнаты, где на смену черному топу и брючному бежевому костюму надевала шорты и одну из старых футболок Олега. – Я после этой Ангелины нервных