С любовью из Ташкента. Наталья Потто

накапала нужное количество капель и опустившись на колени перед отцом, протянула ему стакан.

      Алексей Иванович выпил лекарство и поставил стакан на стол.

      – Я вас чем, то напугала? Простите Христа ради, я совсем не слышала, как вы вошли, – стала извиняться женщина.

      – Это вы нас простите, что с первой минуты и такой конфуз, – тихо сказал Алексей Иванович.

      – Хорошенькое знакомство получилось, – решил пошутить Андрей.

      Лиза посмотрела на Андрея.

      – Ольга Сергеевна…– только начал Андрей.

      – Ольга?! – перебил удивленно Алексей Иванович.

      – Да, Ольга Сергеевна Малышева, ваша хозяйка и просто замечательная женщина, – договорил Андрей, показывая на женщину, которая явилась причиной его сердечного приступа.

      – Андрей Вячеславович, к чему все эти церемонии, я и так в курсе. Здравствуйте Алексей Иванович и Елизавета Алексеевна. Я так рада, что вы согласились остановиться у меня, – сказала Ольга Сергеевна.

      – С первой минуты и сразу вам ущерб нанесли, – сказал Алексей Иванович, показывая глазами на разбитую чашку.

      – Пустое это. К счастью, – махнула рукой Ольга Сергеевна.

      – Счастья, столько не напасёшься, сколько посуды побили, – буркнула Глаша.

      – Глаша, иди покажи Елизавете Алексеевне её комнату, – совершенно не обращения никакого внимание на ворчание Глаши, сказала Ольга Сергеевна.

      Глаша взяв большую сумку повела показывать Лизе её комнату.

      Комната оказалась по-настоящему девичьей.

      Светлый пыльно-розовый цвет стен пришёлся по вкусу Лизе. Единственное окно, выходящее в сад, было украшено белой гипюровой занавеской и такими же плотными шторами как в гостиной, только цвета спелой вишни.

      С одной стороны комнаты стояла железная кровать с двумя подушками обрамленными кружевами, застеленная белым вязанным пледом с длинной бахромой, практически касающейся пола и небольшого коврика из шкурок белого кролика.

      Прикрывала кровать от любопытных глаз трехстворчатая ширма, обтянутая плотной белой тканью, на которой красовались нежно розово-коричневые розы. Этой же тканью обтянут абажур.

      У подножия кровати стоял большой комод. Небольшой столик с овальным зеркалом, расположился у окна с противоположной стороны от кровати и был заставлен разными баночками и флаконами.

      Пуфик и большое кресло стоящие у зеркала были обтянуты бархатом цвета темного шоколада.

      – Ну я тогда это, честь имею, – сказал неожиданно Андрей после того, как вышла Лиза.

      – Андрей Вячеславович, а как же обед? Через четверть часа уже подавать будем, – удивилась резкому уходу Андрея, Ольга Сергеевна.

      – Я тут вспомнил, разрешите откланяться, в другой раз непременно заскачу, – сказал Андрей, поцеловав Ольге Сергеевне руку.

      – Как жалко. Вы же обещали? – всё пыталась удержать Андрея Ольга Сергеевна.

      – Право не могу, в другой раз, прощайте, – Андрей пожал руку Алексею Ивановичу.

      – Андрюшенька,