Среди туманов и снов. Анна Бруша

островке. Вода в реке с шумом соединилась и снова понеслась… по кругу. Как такое возможно, река, что несется по кругу и расступается под действием заклинания. Башни внутри других башен. Это отдавало безумием.

      Медея привела меня в длинную комнату без двери, но с решеткой из толстых прутьев. Правда, сейчас решетка была открыта.

      Магичка показала на кровати, что стояли в два длинных ряда.

      – Выбирай любую свободную. Сможешь немного поспать до подъема.

      На ближайшей кровати кто-то заворочался, и из-под одеяла высунулась рука. Большая. Мужская.

      – Раздевайся и ложись, – торопила меня Медея.

      Я замотала головой. Нет, я не смогу спать в комнате, где есть минимум один парень, который спит без рубашки. Значит, то, о чем говорил отец, – правда. Девушки и юноши спят в одном дормитории. А между кроватями нет даже полотняных перегородок.

      Троллье влияние. Магия пришла от нелюдей, и им чужды правила приличного общества. Они не делают различий между мужчинами и женщинами.

      Видя мое замешательство, Медея уже готовилась выйти из себя, но позади раздались шаги и какое-то странное шуршание.

      В спальню втащили ту самую девушку, которую я видела в купальне. Она была голой и без сознания. На ребрах – кровоподтеки. Сразу же бросилось в глаза, насколько безобразно обошлись с ее волосами. Мне грех жаловаться. А вот ее оболванили так, что голова стала похожа на одуванчик.

      Девушку свалили на свободную кровать, несчастная застонала.

      Алиса швырнула на пол ком одежды. Такую же рубаху, мантию и штаны, как были одеты на мне.

      Маги молча вышли. Медея последовала за ними, оставив меня самой устраиваться. На несколько мгновений река затихла, прекратив свой бег. Потом мощный всплеск – это закрылся проход к островку – снова мерный шум стремнины.

      Я бросилась к девушке. Сорвала с соседней свободной кровати одеяло и укрыла ее.

      – Пить, – простонала она.

      Я огляделась.

      В спальне стояла подозрительная тишина. Похоже, некоторые проснулись и прислушивались к происходящему.

      – Сейчас. Потерпи, – сказала я девушке. – Я найду кружку…

      – Вода в кувшине, вон там. Из реки лучше не набирать, – скрипнула кровать, и на ней села худенькая рыжая девочка. – Крепко же они ее отделали.

      На нас зашикали, зашипели.

      – Угомонитесь! Дайте поспать, – проворчал кто-то.

      Стараясь не шуметь, я прошла в угол комнаты, и там действительно обнаружился глиняный кувшин с кружкой.

      Рыжая помогла поддержать голову бедняжке, вот так, общими усилиями, мы смогли ее напоить. Остатками воды я смочила полотенце и положила компресс на лоб.

      Девушка снова застонала. Рыжая потерла ладони, согревая, и положила их поверх одеяла и принялась очень медленно водить, иногда она делала резкое движение, словно стряхивала приставшую грязь.

      Я повнимательнее вгляделась в ее лицо и поняла, что первое впечатление относительно ее возраста было обманчивым. В заблуждение вводила худоба до прозрачности и лицо сердечком.

      – Меня зовут Саманта, – сказала рыжая и снова потерла ладони.

      – Я