Женитесь на мне, профессор!. Юлия Николаева

как посещал это пристанище разврата? Ехал сытый и довольный, а я, как дура, витала в облаках, пытаясь разглядеть за нашими встречами какой-то подтекст. Дура, как есть дура.

      Но тут из-за поворота вырулил знакомый «Мерседес», и я мысленно возликовала! Сегодня мне непременно повезёт!

      Туи встретили меня легким колыханием, нырнув в знакомую дыру, я в очередной раз примостилась на корточки под окном. Итак, прошло тридцать минут. Надеюсь, за это время они успели поздороваться, обменяться любезностями, и сейчас занимаются тем самым, ради чего мы все здесь собрались.

      Давай, Кулагина, смелее, ты уже видела его голым. Вздохнув, я поднялась и аккуратно заглянула в окно. И тут же отпрянула. Они, действительно, делали это, в этот раз бедная Лиза была сверху, а профессор лежал лицом к окну. Отличные кадры получатся, не отвертится, голубчик. Главное, только не запалиться, пока их делаю. Надеюсь, он пребывает в экстазе и не заметит моего телефона.

      Ещё раз глубоко выдохнув, я включила режим камеры и подняв руку к окну, нажала раз двадцать, не меньше. Хорошо, сейчас техника такая, что это заняло у меня всего пять секунд. Опустив руку, быстро просмотрела. Идеально! А теперь бежать, пока меня не застукали с поличным и не посчитали долбанной извращенкой.

      – Прощайте, туички, – шепнула, перелезая на улицу, уверенная в том, что больше сюда не вернусь.

      Я верила в лучшее и неслась по улице, прижимая к себе сумку. Выдохнула только в маршрутке. Оглядевшись по сторонам, залезла в фото. Вашу мать, этот гад прямо порно-звезда. Профессор и бедная Лиза. Стонала она опять будь здоров, может, ей кто приплачивает за это? Так, стоп. Теперь надо обезопаситься, наделать копий, распихать их по нычкам, как там в фильмах делается?

      Не знаю, как в фильмах, но в итоге я раскидала архив по нескольким облакам и успокоилась. Не супер же он агент, чтобы сразу взять и пробраться в мои файлы. Да и вообще, пока Городецкий ничего не знает. Будет себя хорошо вести, может, и вовсе не узнает.

      Следующий день я провела на нервах. К тому же, у нас была лекция у Пал Сергеича, и хоть я пряталась на последней парте, меня это не спасло.

      – Кулагина, задержитесь, – сказал он, когда после звонка все стали расходиться и я тоже попыталась проскочить мышкой, пока Городецкий отвернулся.

      И как он увидел меня, глаза у него на спине, что ли? Вроде нет, если вспомнить… не надо ничего вспоминать, Алена, себе дороже!

      Я притулилась на первой парте у двери, чтобы держаться ближе к выходу. Когда все ушли, он поинтересовался:

      – Почему вчера не вышла на работу?

      Потому что снимала, как вы, Пал Сергеич, занимаетесь сексом со своей любовницей. А что там, кстати, с моей свадьбой?

      Вот бы так взять и ответить. Но пока не время, может, он и так смилуется, а я приберегу компромат на другой случай.

      – Плохо себя чувствовала, критические дни, – бодренько соврала ему.

      Прищурившись, профессор так меня рассматривал, словно у него сканер встроен, который определяет уровень искренности в человеке. Мне бы такой не помешал,