Предчувствия ее не обманули. Татьяна Полякова

первым пользовалась. Ой, я ведь вам сказать забыла: и газ, и воду я перекрыла на всякий случай. Сейчас покажу. Тут газовая колонка. Пользоваться умеете?

      Мы вторично совершили экскурсию по первому этажу, на этот раз под предводительством Ольги Степановны. Все показав и объяснив, она вместе с нами вышла на улицу. Ольга Степановна собралась домой, а мы отправились за вещами. Женька продолжала болтать с соседкой, а я решила перегнать машину ближе к крыльцу и с этой целью попыталась открыть ворота. Это оказалось нелегким делом. Я навалилась плечом, а ворота подозрительно накренились, готовясь рухнуть. Так бы, скорее всего, и вышло, не вмешайся соседка.

      – Вы бы их не открывали, упадут, не ровен час, вместе с забором. А машину можно у меня поставить во дворе, там и навес есть. Зять, когда приезжает, свою машину ставит.

      Предложение показалось мне разумным. Выгрузив из багажника вещи, мы перенесли их в дом, закрыли калитку и вместе с соседкой перегнали машину, поставив ее под навесом. Ольга Степановна предложила нам зайти в дом, выпить чаю, но мы отказались, сославшись на дела. Простились с ней и бодро зашагали по тропинке, любуясь панорамой реки.

      – Знаешь, Анфиса, – со вздохом заметила Женька. – По-моему, разбрасываться родовыми гнездами действительно глупо. Что скажешь?

      – Скажу, что у тебя на неделе семь пятниц.

      – Нет, в самом деле. Лес, речка рядом, опять же какой ни на есть, а собственный парк. Детям будет где поиграть.

      – Прежде чем детей заводить, не мешало бы выйти замуж.

      – Можно завести детей и без мужа.

      – Это не твой случай, – отрезала я.

      – Почему не мой?

      – Потому что гладиолус.

      – Вечно ты со своими глупостями. Интересно, моя прабабка тоже здесь жила?

      – Наверное. Ты же сама слышала: дому сто пятьдесят лет.

      – Вот именно. А ты говоришь – продать.

      – Я говорю? – возмутилась я.

      – А кто?

      Я махнула рукой, не желая спорить, по опыту зная, что это бесполезно. Мы вернулись в дом. Пока Женька разбирала сумки, я позвонила мужу.

      – Как наследство? – проявил он интерес.

      – Произвело впечатление. Евгения Петровна собирается здесь детей растить.

      – У нее есть дети? – удивился Ромка.

      – Надеюсь, когда-нибудь будут.

      – Дожить бы до счастливого мига ее материнства. Только пусть сначала замуж выйдет, не то ее дети будут околачиваться у нас, я этого не переживу.

      – Не драматизируй. А вообще мне здесь нравится. Лес, речка и дом такой… необычный, – я с трудом нашла подходящее слово.

      – Чем необычный? – спросил Ромка.

      – Старый. Соседка сказала, ему сто пятьдесят лет. Представляешь? Чего он только не повидал…

      – Да уж… ладно, я рад, что тебе там нравится. Отдыхай, набирайся впечатлений. И жди меня.

      – Конечно, милый, – мурлыкнула я, и мы простились.

      – «Конечно, милый», – передразнила Женька. – Назвать Ромку «милым» можно