.

ИЕ ГРОМ-ПТИЦЫ, А ТЯЖЕЛЫЕ ГЛАЗА РАССКАЗЫВАЕТ О СВОЕЙ СХВАТКЕ С НАСТОЯЩИМ МЕДВЕДЕМ.

      "Мы состарились. Перед тем, как пойти по тропе к Песчаным Холмам¹, давайте вместе поставим лагерь и поживем, насколько это возможно, так, как мы жили в давние времена. Скажи, где будет стоять наш лагерь."

      Такое послание я написал в начале лета 1922 года и передал через молодого Вороньи Перья моим старым друзьям и родичам из племени пикуни, которых официальный Вашингтон называет черноногими.

      В должное время пришел ответ: "Хорошо, что мы еще раз вместе поставим лагерь. И где еще быть нашему лагерю, как не на реке Двух Магических Хижин, нашей священной реке? В ее верховьях, где встречаются леса и горы, мы поставим свои вигвамы в месяц Спелых Ягод, и там будем ждать твоего прибытия. В вигваме Мальчика-Вождя будет готова лежанка для тебя и Одинокого Волка, твоего сына. "

      Пропутешествовав из Лос-Анджелеса и задержавшись из-за забастовки железнодорожных ремонтников, я смог прибыть в парк Глейсир только 5 августа. Мой сын приехал из Нью-Йорка и снял на лето в качестве студии коттедж прямо напротив развилки реки Двух Талисманов, принадлежавший большому комплексу отелей национального парка. Настала ночь. Я приблизился к коттеджу и во дворе перед ним увидел шесть вигвамов, светившихся тусклым красноватым светом из-за горевших внутри них маленьких костров. Я подумал о давно прошедших временах, когда я видел шесть сотен вигвамов, все из белых новых бизоньих шкур, которые так же светились. Я подумал о сильных беззаботных охотниках, которые жили в этих вигвамах, и многие из которых давно ушли в Песчаные Холмы. Всего несколько человек из тех, кто был еще жив, могли проделать этот путь, чтобы поставить лагерь и дождаться меня.

      Крайний вигвам этого маленького лагеря был украшен большим красным полукругом, нарисованным на несколько футов выше дверного проема; это был, как я знал, символ Иниским, талисмана Камня Бизона, принадлежавшего Мальчику-Вождю. Я приблизился к вигваму и крикнул:

      – Нистумо! Ни кауто! (Шурин! Я пришел!)

      Из вигвама вышел старик и крикнул находившимся в других вигвамах:

      – Ито, ануках китай'оковау анан! (Пришел тот, кого мы ждем!)

      Но они и так услышали мой голос, и сами поторопились выйти, чтобы приветствовать меня – Тяжелый Взгляд, Кудрявый Медведь, Белая Трава, Вождь Воронов, Много Хвостовых Перьев, Белая Собака, Короткое Лицо, Прекрасный Ребенок, молодой Вороньи Перья и их жены, а из маленького коттеджа вышел мой сын и его добрая белая жена, Наома. Для всех нас это был счастливый момент. Тихие голоса моих индейских друзей музыкой звучали в моих ушах. Я был рад, что не забыл ни единого слова их языка.

      – Заходи! Твое место ждет тебя, – приветливо сказал мне Мальчик-Вождь, и повел меня в свой вигвам.

      

      Прибытие в лагерь перед горой Поднимающегося Бизона

      Справа от его лежанки, стоявшей в глубине вигвама, сделанной из веток бальзамина с удобными ивовыми спинками с обоих концов, стояла приготовленная для меня. Между этими двумя лежанками висели на вигвамном шесте разрисованные и расшитые сумки из сыромятной кожи, в которых находились его священные амулеты. Подкладка из кожи вапити, разрисованная древними геометрическими фигурами, проходила по всей внутренней окружности вигвама, а между лежанками и по обеим сторонам от входа были ярко раскрашенные парфлеши – большие сумки из сыромятной кожи, наполненные запасами пищи и личными вещами членов этого небольшого семейства. Я почти поверил в то, что мы вернулись в давно прошедшие дни бизонов. Вошли другие наши друзья и мы сули в круг вокруг маленького костра. Мальчик-Вождь наполнил свою большую каменную трубку с длинным чубуком и протянул ее Вождю Воронов, тоже шаману. чтобы тот ее зажег. Он положил уголек на смесь табака и l'herbe², выпустил несколько затяжек сладковатого дыма к богам неба и вниз, к матери-земле, коротко помолился о счастье и долгой жизни для всех нас и передал трубку дальше. Когда она, пройдя от одного к другому, совершила круг, меня спросили, как прошло мое путешествие из страны вечного лета, а Белая Трава спросил, правда ли то, что, как он слышал, снег там никогда не выпадает, а фрукты и овощи вызревают даже зимой.

      – Когда Творец Холода приходит сюда с севера, покрывает землю снегом и замораживает озера и реки, там, на юге, деревья стоят желтые от зреющих фруктов, а в садах фермеров цветет клубника, – ответил я.

      После нескольких удивленных восклицаний одна из женщин простонала:

      – Вот бы нам жить в этой стране вечного лета, вместо того, чтобы мерзнуть здесь!

      – Творец Холода – трус, будь мы храбрее, зимы бы здесь не было! – воскликнул Белая Трава.

      – Как так? – спросил мой сын.

      – Ясное дело! – ответил старик. – Когда Солнце уходит на юг, Творец Холода бежит за ним с ужасными ветрами и снегом, а потом, когда Солнце возвращается, он не сражается с ним, а возвращается в свою вечно холодную северную страну, куда Солнце не может попасть. Нет, никогда он не осмелится остановиться и сразиться с великим богом неба!

      Сайо'пекина, женщина Мальчика- Вождя,